Ведьмина дорога (СИ)

Времени на раздумья не оставалось. Туман взвился вокруг, словно тоже уговаривал поторопиться. Я ухватилась за горячую ладонь Совия и ласточкой взлетела на спину Пирожка. Парень взмахнул поводьями, и конь с места сорвался в тяжелый галоп. Мимо промелькнули ворота, и в ушах засвистел ветер. Я крепко прижималась к спине Лиса, уткнувшись лбом между его лопаток. Тучи разошлись, и предательница – луна залила нас светом, сделав похожими на две серебряные статуи. Копыта Пирожка выбивали дробный рокот по сухой земле. За спиной разгоралось зарево, словно там занимался рассвет. Полы расстегнутой куртки хлопали на ветру, будто крылья белых птиц из моего видения.

- Марьяна, только не наделай глупостей, богиней тебя заклинаю… – прошептала я, но слова унес ветер.

Мы скакали до тех пор, пока Пирожок не начал клонить голову все ниже, роняя клочки желтоватой пены с губ. Только тогда Совий разрешил устроить привал. Мы свернули с тракта и углубились в чащу, и я вздохнула чуть глубже, мысленно приветствуя незнакомый лес. Он был другим, нежели тот, что рос возле Приречья – более мрачным, полным бурелома и поваленных стволов, облепленных серо – зеленым мхом. Я скормила Пирожку две морковки, найденные в сумке Марьяны, плотнее завернулась в куртку и прижалась к теплому конскому боку. Лис устроился в нескольких шагах от нас, не претендуя на совместную ночевку.

Я думала, что от переживаний не смогу сомкнуть глаз. Но сон набросился на меня, как голодный зверь, и мигом утянул в мир грез.

Глава 21. Разговор по душам

Меня разбудила попытавшаяся сбежать подушка. Я, не открывая глаз, протянула руку, желая вернуть беглянку на место, но, к сожалению, не преуспела и окончательно проснулась от ощущения падения. Рука запуталась в длинной жесткой гриве, и я наконец вспомнила, что не лежу на своей кроватке в Приречье, а плющу лицо о горячий бок верного Пирожка. Надо же, конь терпеливо грел меня всю ночь, не пытаясь сбежать. Но видимо, и его выдержке пришел конец, вот он и решил размять ноги, чем лишил меня тепла, опоры и сна.

Я недовольно приоткрыла глаза, из-под опухших век обозревая окрестности. В голове плавала какая-то муть, затягивая мысли серой пеленой. За ней притаилась боль, и я не спешила вспоминать о событиях минувшего дня.

Вчерашние черные ели под солнечными лучами заиграли бусинками росы и засветились нежной зеленью молодых иголок. Лес просвечивал далеко насквозь, радуя глаз ровным толстым слоем старой хвои, застлавшей землю рыжеватым ковром. Здесь было тихо и пахло свежей смолой. Я зажмурилась и сладко потянулась, зевая во весь рот. На удивление я чувствовала себя более чем сносно, и думать о чем-то плохом не хотелось хотя бы в ближайшие несколько минут.

Вот только у плохого было свое мнение на сей счет.

- Мне бы хоть одну ночь проспать так безмятежно. Скажи, Лунница, как тебе это удается? – раздался откуда-то сбоку задумчивый и знакомый до отвращения голос. Я мигом вскочила на ноги и застыла от удивления. Этого просто не может быть! Как он сумел нас догнать, ведь я то и дело проверяла – не было погони, ни единой пылинки, ни крохотной искорки позади не виднелось!

Но, как бы я ни вопрошала всю Правь скопом, Марию Болотнику мои стенания были глубоко безразличны. Он просто сидел на земле, привалившись спиной к дереву, и смотрел на меня. Причем, судя по его виду, он провел в этой позе не один десяток минут. Руки дейваса расслабленно лежали на коленях, возле левой черной змеей вытянулись ножны рунического меча. Затылком мужчина прижимался к стволу. Несколько темных прядей упали ему на глаза. Края волос слегка закручивались, словно их коснулось пламя. Лицо Мария осунулось, как будто он преследовал нас не один день, а долгое-долгое время. Всегда безупречный облик несколько портили полосы сажи на лице и руках.

За моей спиной недовольно фыркал Пирожок. Совия нигде не было видно, и я понятия не имела, что с ним случилось.

Марий наклонил голову к плечу:

- Может, хотя бы скажешь: «Здравствуй»? Ты так поспешно покинула волость, что мы даже не успели попрощаться. Хотя я не в обиде – здороваться мне нравится гораздо больше. А вот ты явно предпочитаешь молчаливое бегство. Рябинник, Приречье… Не любишь долгие проводы?

Болотник криво усмехнулся собственным словам. Мне же было не до смеха. В теле медленно поднималась жаркая волна, еще слабая и далекая, но грозящая обрушиться всей мощью, если огненосец продолжит говорить. А ведь я уже успела забыть о том, как он на меня влияет. Пока я собиралась с ответом, дейвас отбросил с лица надоедливые прядки, и я невольно проследила взглядом движение его руки. Белая кожа на фоне темной одежды и черных волос казалась выточенной из камня и такой же холодной.