Ведьмина дорога

— Да, — хмуро подтвердил брат Флегонт и поднялся из-за стола. Школяр вскочил тоже и уставился на будущего наставника с выражением крайней преданности. — Вот что, Эб из Анша. Такому талантливому юноше нечего делать в деревне. Ты столько знаешь, что мне уже нечему тебя учить. Иди себе в Раног, уверен, ты получишь кафедру после первого же диспута.

— Но я так многого ещё не видел! — запротестовал школяр. — Говорят, у вас под замком сидит настоящая ведьма! Вот бы послушать, как вы с ней будете разговаривать! Вы ведь должны обратить её душу к Заступнику, открыть ей глаза на пагубность её заблуждений…

— Увещевания — слишком тонкое действо, чтобы рядом присутствовали посторонние, сколь бы преданными делу они ни были.

— Но если она раскается… — забормотал школяр, откровенно расстроенный отказом. — Её слова должны быть записаны, подтверждены двумя свидетелями…

— Это уже после раскаяния, — заверил брат-заступник. — А пока к нему не пришло…

— Но, может быть, вы позволите мне…

— Нет, Эб из Анша, ты молод и горяч, можешь испортить дело.

— Но…

— Нет, — с нажимом повторил Флегон и вышел из кабака, пока докучливый знакомец не принялся просить ещё что-нибудь. Когда дверь закрылась, на лице юнца появилась озорная улыбка.

— Чего загрустили, люди добрые? — весело спросил он. — А вот не послушать ли вам песню о лебеде, который был первым среди равных, но превращён в жаркое?

* * *

Когда все разошлись, Рамона заперла кабак, постелив перед тем школяру на лавке. Юнец весь вечер после ухода брата-заступника только тренькал на лютне да пел свои песенки, не замечая ни взглядов, ни окликов собравшихся сельчан. Так ничего от него не добились, а напрямую спрашивать поостереглись. Он безропотно смирился со скромной постелью, и с тем, что кабак будет на ночь заперт и даже не подумал запроситься на сеновал. Всё твердил, что так давно не спал под крышей, что теперь готов лечь хоть на чердаке, хоть в погребе, за что получил по шее полотенцем: в погребе Рамона хранила колбаски. Когда все, наконец, разошлись, улеглись, погасили огни и затихли, кабак окутало облачко тумана, которое вскоре превратилось в человеческую фигуру, неясную в слабом лунном свете. Фигура метнулась по улице, но остановилась, в нерешительности оглядываясь.

— Я тебя вижу, — с усмешкой сказал знахарь, выходя из тени кабака.

— Что тебе надо? — высоким голосом спросила фигура.

— Я у тебя это хотел спросить, — хмыкнул знахарь. — Что это ты сегодня устроила?

Вейма тяжело вздохнула и прислонилась к стене. Её трясло от голода и усталости и разговаривать со слишком умным знахарем, от которого всё ещё пахло отпугивающими вампиров травами, ей вовсе не хотелось.

— Сам догадайся, — грубо предложила она.

— Я и догадался. А что ты сделала с остальными? Что это ещё за Эб из Анша?

— Не твоё дело, — жёстко ответила девушка.

— Вампирские чары, — сам себе кивнул знахарь. — И меня так можешь?

— Тебя — не могу. Доволен? Иди ещё на всю деревню покричи, какой ты умный!

— Теперь ты скажешь мне, что с нашей ведьмой? Почему она на меня свои дела свалила? Почему осталась в замке? Почему не сбежала?

— Она потеряла силу, — неожиданно призналась вампирша. — И теперь деревня осталась без ведьмы, разве в тебе что-то проснётся.

Знахарь посмотрел прямо в глаза вампирши. Вейма не знала, что он видит, что он вообще можешь различить в ночной темноте.

— Ты… — не выдержала она. — С тобой что-нибудь случилось? Лес с тобой разговаривал?

— Нет, — отозвался знахарь. — Не разговаривал.

— А раньше?

— Иногда. Когда мне было нужно.

— А сейчас нужен ты.

Знахарь отвернулся.

— Видимо, не настолько.

Вампирша пожала плечами. Разговор начал её утомлять.

— Ты всё узнал, что хотел?

— Пожалуй.

— И что теперь? Зачем ты ждал меня и расспрашивал?

— Ничего. Хотел убедиться.

Он отвернулся и, не говоря больше ни слова, зашагал по улице в сторону своего дома.

Вейма огляделась. Они договаривались с Липпом о встрече, но где его искать? Вопреки человеческим сказкам вампиры не чуяли друг друга, и найти собрата будет непросто. Не идти же, аукая его, как в лесу!

В это мгновение Вейма услышала голос, такой тихий, что его не уловил бы и оборотень, и голос этот принадлежал как раз Липпу:

— Ну, где ты пропадаешь? Иди ко мне!

Вампирша кивнула, сама не зная, зачем, и побежала по улице.

— Уф! — вздохнула она, входя в пастушью хижину, которую невесть почему облюбовал Липп. Там, несмотря на летнее тепло, горел огонь в очаге, бросая на стены красные отсветы. — Я думала, я там умру! Ещё одного такого дня мне не выдержать!

— Ты думала! — разозлился собрат. — А мне каково?! Я чуть не надорвался! Враг бы побрал Исвара, чтоб ему с Заступником встретиться! Брат-заступник так не сопротивлялся! А этот… «Что ты сделала с остальными?..» «Что за Эб из Анша?». Тьфу! Всю деревню накрыл, этот как заколдованный! Ещё и смердит от него!

— Перестань, — попросила Вейма.