Ведьмина генетика

Он верит, что никакого огня там нет. Потому что ему так хочется.

Дело было не в колдовстве. В вере. В силе мысли, оказавшейся куда более могучей, чем обыкновенная магия. Акреновой веры хватало для того, чтобы рядом с ним не действовала никакая магия, а чем Мартен хуже? Нет, конечно, хуже он многим, и таким гениальным политиком, как советник Шантьи, вероятно, никогда не станет, и народ его, скорее всего, до такой степени не полюбит, но все равно! Ведь этот браслет не будет действовать на него — достаточно только поверить.

Или поверить в то, что его нет на запястье.

Он посмотрел на руку — и с удивлением обнаружил, что ограничителя, надетого отцом, не осталось и следа.

— Белла, — восторженно выдохнул Мартен, — ты просто гений! — и заключил ее в объятия, безо всякой осторожности целуя девушку в губы.

Мирабелла, казалось, сама была ошеломлена таким поведением принца. Она сначала уперлась руками в его плечи, пытаясь оттолкнуть, а потом, обмякнув, ответила на поцелуй. Мартен чувствовал прохладу ее ладоней даже сквозь ткань рубашки, невольно вдохнул сладковатый аромат рангорнских духов, которыми она пользовалась здесь, должно быть, против своей воли. Настоящая Белла пахла чем-то горьковатым, пряным, как халлайнийка — только не та, верующая, зажатая и ни на что не способная, кроме как подчиняться своему мужу, а дикая, уверенная в себе, сильная и дикая.

Он притянул ее к себе еще ближе, крепче сжимая в руках. Поцелуй стал настойчивее, но Белла, к удивлению самого принца, не пыталась пока что его оттолкнуть, напротив. Мартен чувствовал, как девушка едва заметно выгнулась ему навстречу, будто нарочно увеличивая контакт между ними, как ответила на поцелуй более страстно, чем следовало бы целомудренной халлайнийке…

Из дверного проема раздалось тихое покашливание.

— Прошу прощения за вмешательство, — Ирвин так и стоял на пороге, упершись плечом в дверной косяк, и смотрел на Мартена, как порой старшие братья смотрят на младших, только уже повзрослевших, ступивших на следующий виток жизненных испытаний.

Впрочем, откуда об этом было знать Мартену? Старшего брата у него никогда и не было, а вот Сияющий — скорее жертва королевского произвола, на которую всегда вешали все шалости принца.

Возможно, отец действительно настрадался с таким сыночком… Мартен прекрасно помнил, что он творил в детстве, на какие дерзости решался сейчас, вообще не задумываясь о последствиях. Да, конечно, иногда надо было вспоминать о чувстве меры, а то ему ее сильно не хватало.

Но не постоянно же жить с оглядкой!

— Я вижу, — продолжил Ирвин, когда Белла наконец-то выскользнула из объятий Мартена, заметно при этом покраснев, — что вы не так уж и против этой свадьбы, молодые люди. Мне можно поздравить Его Величество?

Было заметно, что, хотя Ирвин пришел в довольно хорошем настроении, одного упоминания короля было достаточно, чтобы он скривился от раздражения и с трудом сдерживался, дабы не закатить досадливо глаза. Мартену и самому казалось постыдным то, что Лиар натворил в последние дни. Ну, если ему так хотелось поставить сына на место, почему нельзя было сделать это более конфиденциально? Да и сколько б Мартен ни уговаривал отца отпустить Акрена, сколько б ни объяснял ему, кто это, сколько б ни пытался предложить какую-нибудь выгодную сделку, Лиар упрямо игнорировал своего сына и говорил, что страдания друга — а ведь только ради друга кто-либо станет выдумывать такие глупости! — должны доказать ему, что нельзя творить все, что придет в голову.

Друга! Вот умрет король Лиар, не успев родиться в прошлом, и будут ему глупости!

— К сожалению, в неволе даже самые влюбленные люди могут растерять свои чувства, — проворчала Белла, отмахиваясь от руки Мартена, а потом больно ущипнула его за запястье, напоминая — Ирвину лучше б не знать о том, что Его Высочество успешно избавился от своего браслета-ограничителя.

Мартен и сам запоздало вспомнил о том, что свое чудесное освобождение следует скрыть, и, отпустив Беллу, заложил руки за спину. Сияющий, реагируя на это, подарил ему подозрительный, хитро прищуренный взгляд, но никак комментировать не стал.

— Тебя подослал отец? — наконец-то спросил Мартен. — Я, конечно, тебя понимаю. Его Величество умеет быть очень настойчивым, когда это не надо.

— Да, я заметил, — согласился Ирвин. — Его Величество проявлял просто-таки чудеса убеждения, особенно когда речь пошла о твоей скорой женитьбе. При всем уважении…

— Ты считаешь, что он не лучший король.

Судя по тому, как на него посмотрел Сияющий, он вообще не считал Лиара королем, так, каким-то дополнением к трону.

— В Рангорне настоящими королями были только те, кто унаследовал дар предков, — промолвил он. — Я не слишком верующий, конечно, но мне достаточно того, что я вижу. Несколько таких решений, и все Следственное Бюро окончательно потеряет всякую лояльность к Его Величеству.