Ведьмина книга

Постепенно она почувствовала, что нечто мягкое, рыхлое, успевшее распространиться по значительной части Витиного тела, обретает плотность, начинает пульсировать и, кажется, пытается сопротивляться. В какой-то момент пострадавший выгнулся дугой и застонал. Маша слышала, как кто-то рядом запричитал, но глаз не открыла, продолжая неведомое действо. Вскоре в её руках очутился мерзкий, липкий и упругий, пульсирующий ком размером с грецкий орех. Девушка наконец-то открыла глаза, взглянула на ладонь и ничего не увидела, хотя явно продолжала ощущать в руке неприятную субстанцию, от которой жутко хотелось избавиться. Взглянув в сторону, она заметила возле дороги небольшую канавку, на дне которой скопилось немного воды. Неимоверно уставшая, она неверной походкой, опираясь на палку, поплелась к заветной луже. И минут пять под непонимающими взглядами окружающих отмывала руки.

Стоило ей подняться, и рядом оказался полицейский. Это был довольно молодой мужчина лет тридцати пяти, с ранней лысиной и не самым приятным выражением маленьких, глубоко посаженных глаз.

— Ваши документы, — сразу взял быка за рога тот.

Маша беспрекословно подчинилась и достала из набедренной сумки паспорт, протянув его блюстителю правопорядка.

— Ваши права, — добавил он, и девушка отдала ему требуемое. — Итак, Васильева Елена Ивановна, жительница Санкт-Петербурга. Документы пострадавшего, как я предполагаю, были в машине?

Маша растерялась, услышав это имя, и лишь потом вспомнила про выданные когда-то в полиции документы, чёрт, как-то не озаботилась она на такой случай выучить указанные в паспорте данные. Вот спросят её, где она прописана, и что отвечать? Вряд ли там указан её реальный адрес. Но пока что они отвлеклись на Витю… кстати, как он? Девушка оглянулась и с удивлением заметила, что друг сидит и непонимающе смотрит по сторонам, в то время как обе фельдшерицы безрезультатно пытаются уложить парня обратно. У Маши камень с души упал, и она уже более спокойно повернулась к полицейскому.

— Нет, Витины документы тоже у меня, — ответила она и достала его паспорт.

— То есть, он не случайный попутчик, и не муж, — изучая странички паспортов, констатировал представитель правоохранительных органов.

— Жених, — подсказала ему девушка.

— Это объясняет, почему он, будучи ещё в сознании, просил зафиксировать, что это именно он был за рулём. В то время, как наш егерь, вытащивший вас из начавшей загораться машины — вам повезло, кстати, что именно он проезжал мимо — утверждает, что за рулём были вы, а не он, — кивнул полицейский в сторону глазеющего по сторонам Вити и ошалел. — Васильевна, ты мне что наговорила? Вот же дура старая… — едва слышно прошипел он и, забыв о Маше, направился к недавно лежавшему пластом пострадавшему.

— Так это он в шоке так, — попыталась реабилитироваться фельдшерица. — Так бывает.

— Бывает у неё, — зло зыркнул в сторону женщины блюститель правопорядка. — Навела страхов, авария…

— А что, нет аварии? — запетушилась, защищаясь, та.

— Есть-то есть. Да, слава богу, трупов тобой накарканных — нет!

— Да был бы, Фёдор, был бы, — поддержала коллегу более молодая санитарка. — Вот только не пойму я, что за чудо случилось. Ещё недавно синюшный лежал, едва пульс прощупывался, дышал слабо, с присвистом, а тут вдруг встал и как ни в чём не бывало. Только царапины на лице. Ей-богу, чудо!

— А ты мне не заливай. С тобой ещё дома пообщаемся, — пригрозил ей мужчина. — Ну что ж. Так-то лучше. Аварию зафиксируем. В район на экспертизу проехать придётся, ну, и жениха вашего, чудотворно с того света воскресшего, — говоривший недобро зыркнул на поникшую фельдшерицу, — более компетентные специалисты осмотрят. Коль травм опасных для жизни и здоровья не обнаружат, и претензий от пострадавшей стороны к водителю не будет, то дальше вы свободны.

— Нет у меня претензий, — тут же встрепенулся Витя, и голос его звучал уверенно.

— Сначала освидетельствование и экспертиза, — гнул своё полицай. — Пройдёмте в машину, — он кивнул в сторону уазика.