Ведьмина неделя

— Все садитесь, — сказала она. Мисс Ходж была страшно расстроена. Она-то думала, что тихонько войдет в класс, полный тихих детей, и взбудоражит их своими неожиданными действиями. А оказалось, что они уже взбудоражены — и все из-за ведьминой метлы! Теперь уже не удастся поймать врасплох ни колдуна, ни автора записки! Но не пропадать же хорошему плану?

— Сегодня у нас будет не совсем обычный урок, — сообщила мисс Ходж, когда все наконец расселись. — Дела со стихами у нас не очень-то ладятся, верно? — Она солнечно улыбнулась классу.

Второй “игрек” ответил ей настороженными взглядами. Кому-то казалось, что угодно лучше, чем когда тебя заставляют думать, будто стихи — это красиво. Другие предпочитали подождать, что предложат взамен. Прочих занимало совсем другое: Нэн пыталась не разреветься, Брайан зализывал ссадину на руке, а Чарлз глядел. Стихи Чарлзу нравились: в них строчки короткие. Вокруг остается достаточно места для собственных мыслей.

— Сегодня, — продолжала мисс Ходж, — вы поработаете сами!

Все в ужасе отпрянули. Эстель подняла руку:

— Мисс Ходж, простите, я совсем не умею писать стихи...

— А я и не собираюсь заставлять вас писать стихи! — воскликнула мисс Ходж. Все расслабились. — Сегодня мы разыграем несколько сценок... — Все снова в ужасе отпрянули. Мисс Ходж не обратила на это внимания и стала объяснять, что она будет вызывать всех к доске парами — мальчика и девочку, все пары будут разыгрывать одну и ту же сценку. — Так что у нас получится пятнадцать сценических миниатюр! — заключила она.

К тому времени весь второй “игрек” глядел на нее в немом отчаянии. Мисс Ходж нежно улыбнулась и приготовилась взбудоражить класс. Как бы там ни было, думала она, а ее план все равно должен сработать.

— Теперь надо выбрать тему для сценок... Что-то сильное, впечатляющее, оставляющее простор для смелых импровизаций. Прощание влюбленных? — Кто-то застонал. (Мисс Ходж заранее знала, что так и будет.) — Ну, хорошо. Есть предложения?

Поднялись две руки — Терезы и Дэна Смита.

— Телезвезда и ее поклонник, — мяукнула Тереза,

— Убийца и полицейский на допросе, — рявкнул Дэн. — Пытки разрешены?

— Нет!— отрезала мисс Ходж — и Дэн потерял интерес к происходящему. — Еще? Нирупам поднял длинную худую руку:

— Продавец обманом заставляет покупательницу купить машину.

Ну что же, подумала мисс Ходж, вряд ли они сами предложат то, что выведет их на чистую воду! Она притворилась, будто раздумывает.

— Пока что самое забавное предложение внес Дэн... Но я имела в виду ситуацию действительно драматическую.…. и при этом что-нибудь такое, о чем все мы прекрасно знаем...

— Ну, про убийства-то мы все знаем! — возразил Дэн.

— Конечно, — согласилась мисс Ходж, оглядывая класс, как коршун. — Но еще больше мы знаем о воровстве, лжи, колдовстве...— Она словно бы ненароком взглянула на метлу, сделав вид, что страшно удивилась: (Метла здесь оказалась очень и очень кстати.) — Вот что! Давайте представим себе, что один ваш одноклассник — колдун или ведьма, а его товарищ — инквизитор. Ну как?

Никак. Ни одна живая душа во втором “игрек” не отозвалась на это предложение. Только Дэн недовольно пробасил:

— Ну вот, это же я придумал! И какой тогда интерес без пыток?!

Мисс Ходж мысленно пометила Дэна, как “подозреваемого номер один”.

— Ну, тогда ты и начнешь, Дэн, — сказала она. — И Тереза. Кем ты будешь, Тереза, — ведьмой или инквизитором?

— Инквизитором! — поспешно выпалила Тереза.

— Нечестно! — возмутился Дэн. — Я же не знаю, что должен делать колдун!

И это с очевидностью было правдой. А Тереза с такой же очевидностью представления не имела, что должен делать инквизитор. Они стояли у доски, как истуканы. Дэн пялился в потолок, а Тереза твердила:

— Вы колдун.

— Нет, я не колдун! — отвечал Дэн потолку.

И так они переговаривались, пока мисс Ходж их не остановила. Она с сожалением перенесла Дэна с первого места в списке подозреваемых на последнее и поместила туда же Терезу, а потом вызвала следующую пару.

Подозрительного поведения не наблюдалось: большинство старалось отделаться поскорее, кто-то пытался что-то изобразить — так, от скуки, еще кто-то из кожи вон лез, чтобы представление было поэффектнее… А первый приз за краткость, вне всякого сомнения, принадлежал Саймону Силверсону и Карен Григг:

— Я знаю, что вы ведьма, — заявил Саймон. — Возражения не принимаются.

А Карен ответила:

— Да, я ведьма. Сдаюсь! Хватит.

Когда дело дошло до Нирупама, в списке подозреваемых мисс Ходж все места были последние…. Нирупам в роли инквизитора был великолепен: глаза его сверкали, голос то и дело переходил от зловещего шепота к устрашающему реву! Он яростно тыкал пальцем в лицо Эстель:

— Только поглядите, какой у нее дурной глаз! — рычал он.— Вижу, знаю, чую — ты ведьма!

Эстель так перепугалась, что ей даже не пришлось стараться, чтобы изобразить страдающую невинность.