Ведьмина печать. Ловушка для оборотня

— Я, конечно, верен слову. Но Итце давал обет устроить им жизнь, найти Аоле хорошего мужа. И если ты посчитала Сольфена хорошим, значит, он достойный.

— Просто так ты его не отпустишь?

— Он и сам не уйдет. Пока жил с тетушкой, привык. Они стали для него семьей. Пусть со странностями и некоторыми недостатками, но другой у него нет. Так что, пусть теперь он заботится об Аоле, а у меня есть вы. Конечно, иногда мне придется вмешиваться…

— Еще одна дурацкая выходка и принесение меня в жертву, и жертвой станешь ты! Уйду и выйду замуж за другого!

— Так вам и дам разгуляться, — в темном углу послышался тяжелый вздох Гаты. Она вышла из тени, держа на руках правнучку. — Предательства семьи не потерплю. Оули взрослая женщина, может о себе и сама позаботится. А деньгами, что оставил им, тем более. Так что, любая выходка, и двери этого дома навсегда закрыты.

Сар смотрел на нее исподлобья.

— Я привык сам решать, как мне поступить.

— Так кто тебе дороже?

— Гата и Ана. Но и тетушка мне не чужая.

— Так дадим им шанс быть с нами и служить во благо общей цели, — Гата пронизала внука темными глазами.

* * *

В конце третьего летнего месяца в столицу вернулись высокородные фа Теназа и фай Корен. Об их успешном браке только и ходили слухи. До женитьбы племянник императрицы считался сдержанным, холодным человеком, но с кроткой красавицей переменился и стал воплощением идеального мужа.

Восседая в карете, чета ехала по улицам столицы, и люди любовались красотой невесты, которая держала на руках младенца.

Гата счастливо улыбалась народу и светилась от счастья, как и фай Корен — ее муж, моложе ее более, чем в два раза. За ними следовала охрана, но особо отличался гигант, ехавший во главе колонны.

Гата Хитрая радовалась от души. Дочь не вернуть, но у нее теперь есть наследница, а потом будут и еще наследники. Есть самый верный телохранитель-оборотень, который, не шадя себя, будет защищать ее, потому что стены ее замка стали домом для его близких: дочери, жены, названной сестры и тетки.

— Вот видите, Госпожа, как все обернулась! Даже Аоле и Оули пришлось преклонить перед вами колени, чтобы добиться аудиенции у Сарны, — прошептала Талаза, скрываясь от людских взглядов в образе собаки, сидевшей в ногах.

«В борьбе важны умные верные союзники. А в их верности можно не сомневаться», — довольно хмыкнула Гата, улыбнулась и приветливо помахала приветствующей толпе рукой. Народ ликовал, и никто не знал, что с семьей племянника императрицы в столицу, очищенную отступниками от колдовства, вступают две главы колдовского рода, оборотень и еще ведьма. Тщеславные и готовые биться за свою жизнь. Тем более, что теперь у Гаты, свободной от мести, было много планов.

* * *

Юлиана положила голову на бортик детской кроватки и не сводила глаз с дочери. Сар опустился рядом, протянул руку и коснулся пальцем маленькой ручки с тоненькими, почти прозрачными пальчиками.

— Она такая же красивая, как и ты, — тихо прошептал, стараясь не разбудить дочь.

Анка чуть повернула голову и посмотрела на него.

— Будешь жить со мной?

— Не знаю, не знаю, — хитро сверкнула глазищами. — Я все еще сомневаюсь.

— А у меня с нашей первой встречи не было сомнений. Но я не мог сказать об этом, опасаясь, что нас разлучат. Разве ты не замечала моих чувств?

— Подозревала. Но было очень обидно смотреть на все твои безобразия.

— Да, было нелегкое время, — согласился Сар. Вздохнул и нежно погладил Гату. Вдруг встрепенулся, повернулся и выпалил: — А давай все забудем? А если, вдруг, нахлынет обида, посмотри на нашу Гату и вспомни, что я люблю тебя.

Юлиана закусила губу, вздохнула, чтобы не расплакаться, привередливо ответила:

— Я подумаю.

— А долго думать будешь?

— А мы куда-то спешим?

— Нет. Но все у нас не как у людей.

— И не удивительно, — улыбнулась она. — Ты нелюдь, а я издалека.

— Но ты ведь не вернешься туда?

— Да куда я без моей Гаты? — скосила на грустного оборотня глаза и тише добавила: — И тебя.

Он засиял, приосанился и крепче прижал Юлиану к себе.

— И я без вас никуда.

Они помолчали.

— Хочу свой домик, — вздохнула Анка, уставшая от дворцовой суеты, многолюдности, снующей прислуги и чопорности.

— Со мной?

— С тобой.

— А давай уйдем в нашу берлогу? У меня и артефакт путника есть. И Гату возьмем. Только мы и больше никого. А потом домик купим…

— Только я не люблю гостей и многочисленных родственников! Чужих родственников, — уточнила она. — Я считай, тебе сиротой досталась.

— Тогда мы сами станем неугомонными гостями. Думаю, у нас получится. Только представь выражение тетушки. Она со мной-то не справлялась, а тут мы все вместе нагрянем.

— Отличная идея, — коварно улыбнулась Юлиана. — А Соль не будет против?

— Нет. У них с тетушкой установилось полное взаимопонимание. А с Аолой они будут хорошей парой. Пусть ты для него останешься идеалом, но…

— Но ведьм можно или любить, или ненавидеть. А ненависти у него к ней уже не осталось.

— Даже симпатии появились.

— Хорошо! Пусть будет счастлив, — Юлиана неожиданно нахмурилась. — А ты счастлив?