Ведьмина практика

– И пока здоровая, – простонала я, чувствуя, что еще чуть-чуть, и затрещат у меня кости.

– Овинник почему-то теперь тоже живой. Ничего не хочешь мне объяснить? – тихо спросил меня маг.

Я напряглась:

– Минус один… э-э-э… промах? У меня еще два! Помнишь? Ты обещал!

Айвен еле слышно хмыкнул:

– Договорились. И представляешь, Добронрава-то тоже живая!

Я застонала про себя. Заметил-таки, глазастый. А главное, сколько сарказма в голосе, будто я не знаю, что раскрылась.

– Еще минус один?

– Тут бы сразу все индульгенции отменить, но я сегодня добрый.

– Повезло, – попыталась я плечами пожать, но только сильнее в мага вжалась.

Он замолчал, а я обрадовалась – про ведьмино проклятие, от которого там Владислава загибалась, говорить точно не буду. Я тут совершенно ни при чем. И не докажет никто обратное! Главное – бочку из подвала убрать…

Так маг меня и не отпускал, когда к нам Овинник подскочил, обниматься, а следом и остальные подоспели. Не отпускал, пока я быстренько про свои злоключения под землей рассказывала, и потом, когда к Лиху с Владиславой вела, тоже не отпускал. Идти было неудобно, но я не стала вырываться.

И только увидев ведьму, маг вздохнул и разжал руки.

А потом присел перед Владиславой на корточки, плетя руками невидимую сеть, останавливая действие проклятия.

Я же, как освободилась, кивнула Лиху, которого уже вовсю Инесса нацеловывала.

– Забава, – позвала меня тихо кикиморошная королевка и глаза опустила. – Спасибо тебе, что сыночка моего любимого…

И, не сдержавшись, зарыдала в голос.

– Я уж попрощалась с ним навеки! Думала, все, умертвит его ведьма! А как я без него?.. – всхлипывала она. – Да я ж за-ради него на такие дела жуткие шла, понимаешь?.. Только бы жил!

– Ну, мам, – смущенно обнял ее Лихо. – Ладно тебе, хорошо уже все, что ты.

– Пожалуйста – на здоровье! – ответила я, усмехнувшись, и добавила: – Но еще раз попробуешь со своими девками нежить мою похищать…

Я потрясла кулаком перед ее лицом, а потом, не дожидаясь ответа, подошла к своему Бурьяну, стоящему наособицу.

– Ну? – я прижалась к его плечу.

– Ох, Забава, – покачал головой леший и вздохнул: – Да уж…

А я посмотрела на своих новых друзей, на господина мага, примчавшегося, несмотря на принципы, на помощь зарвавшейся ведьме, зажмурилась и подумала, что обязательно вернусь сюда жить после экзаменов. Не могу же я после всего Бурьяна оставить, да и гарпии без меня опять хулиганить начнут… Не говоря уже о том, что Айвен тут один опять зазнается!

Эпилог

Настроение у меня было преотвратное. Говорил ведь леший, что с гарпиями в карты играть нельзя. И пить. Пить с ними – опасно для здоровья. Много раз говорил. Я спустилась в погреб, оглядела почти пустые полки, села на студеный пол и прислонилась чугунной головой к кадушке с мочеными яблоками. Их в нашем в лесу почему-то никто не полюбил. Я вздохнула. Зря только целый урожай яблок извела, который мне на радостях из Дубков девки натаскали. Самого сада, почитай, уже и не было, а яблоки вон… Остались! Лучше б варенье сварила.

– Итак… – я поморщилась от собственного голоса, но поднялась, постояла, пытаясь унять головокружение с тошнотой, и продолжила: – Что мы имеем на данный момент?

Имели мы немного: окорока – три штуки, мясных закруток – пять банок всего осталось, огурцы и те вчера подъели, немного варенья да соленые грибы. И полная кадушка моченых яблок.

А кормить гарпий мне надлежало еще шесть ночей. Ибо карточный долг – это карточный долг. И пусть даже ты ведьма уважаемая, за всем лесом следящая, животными да птицами управляющая, а вечером – будь добра, в избе стол накрой и гостей жди.

Я постояла, покачалась из стороны в сторону, взяла с полки последнюю банку малинового варенья и полезла наверх. Завтрак, конечно, так себе, но теперь мне экономить надо.

– Эй, Зараза! – прохрипел кто-то в кустах.

– Забава я, – буркнула, присаживаясь на крылечке, солнышку весеннему курносый нос подставляя. Отбеливала веснушки всю зиму, отбеливала, а толку-то… Чуть потеплее на улице стало – тут же обратно повыползали, даже больше, чем было. Ну и ладно, главное, характер у меня нормальный, ведьмовский. Паскудный.

– Ведьма, – продолжал хрипеть куст, – водички принеси.

– Не пойду, – буркнула я. – Я вас только ночью кормить обязана, а днем сами уж там как-то.

– А как же женская солидарность?

– Слышь? – я от возмущения чуть банку с вареньем не опрокинула. – Вы вчера у меня всю настойку выхлебали! Это ведерко у меня единственное неядовитое получилось! А я тебе еще и водички?

– Так ты же сама и предлагала, – обиделась гарпия, медленно вылезая из кустов и выдирая из перьев застрявшие колючки. – Ее и яблоки свои, бр-р-р… – Келу передернуло от отвращения, а я сморщилась.

– Ну и воняешь ты, подруга…

– Думаешь, ты лучше? – огрызнулась она и тут же спохватилась: – Ой! Так день же на дворе! Пора мне…

Я покачала головой. Конечно, как настойку мою пить и запасы подъедать, так они втроем тут как тут, а как утром учиненный самими же бедлам ликвидировать – «день» у них, прятаться надобно.