Ведьмина пустошь

БЕН. Вероятно. Если только не пришел бы к выводу, что это вопросы маньячки.

МИРАНДА. Я выгляжу, как маньячка?

БЕН. Пока сказать не могу.

МИРАНДА. Я думаю, что выгляжу, как та, кого ты когда-то знал.

БЕН. Ты выглядишь, как та, кого я когда-то знал, и она была маньячкой.

МИРАНДА. И какой? С манией убийства? Или одержимой сексом?

БЕН. Она была очень притягательной маньячкой.

МИРАНДА. Это самый опасный тип маньячки.

БЕН. Да. Согласен.

МИРАНДА. Я не могла написать тебе, потому что хотела увидеть тебя вживую.

БЕН. Почему?

МИРАНДА. Чтобы видеть твои глаза, когда ты будешь отвечать на мои вопросы.

БЕН. И зачем тебе видеть мои глаза?

МИРАНДА. Чтобы я могла понять, лжешь ты или нет.

БЕН. С чего мне тебе лгать?

МИРАНДА (снимает рюкзак). Ты писатель. А значит, не способен говорить правду дольше, чем десять минут кряду, даже если бы и хотел. Можно я положу рюкзак на крыльцо? Он довольно тяжелый. Такое ощущение, что я шагала целую вечность, хотя большую часть пути проехала на попутках. (Кладет рюкзак на крыльцо).

БЕН. Это опасно – для такой девушки, как ты.

МИРАНДА. Для такой девушки, как я?

БЕН. Для такой молодой, как ты.

МИРАНДА. Я знаю, что опасно. Это мне и нравится. Я нахожу опасность возбуждающей. Ты не находишь, что опасность возбуждает?

БЕН. Пожалуй, что нет. Нет.

МИРАНДА. Тогда почему ты поселился в таком месте? Этот монстр в любую минуту может рухнуть тебе на голову, как Дом Ашеров. Это действительно дом с призраками из чьего кошмара.

БЕН. Это дом с призраками из кошмара. Только не чьего-то, а моего.

МИРАНДА. И ты таки здесь живешь?

БЕН. Иногда.

МИРАНДА. Ты приезжаешь сюда, когда хочешь укрыться от всех?

БЕН. Что-то в этом роде.

МИРАНДА. И часто тебе хочется укрыться от всех?

БЕН. Иногда хочется.

МИРАНДА. А сейчас?

БЕН. Слушай, я же здесь.

МИРАНДА. В смысле, от меня. Тебе хочется укрыться от меня?

БЕН. С чего мне хотеть укрыться от тебя?

МИРАНДА. Не знаю, Бен. Ты мне и скажи. Я должна сесть. Спина болит, ноги отваливаются. (Садится на ступеньку, начинает расшнуровывать ботинки). Здесь хорошо, под лунным светом, после дождя. С совами и цикадами. Мне нравится. И так возбуждает. После дождя воздух всегда пропитан сексом. Ты так не считаешь?

БЕН. Если честно, никогда об этом не думал.

МИРАНДА (снимает ботинки). Ты никогда не думал о сексе? Я слышала другое.

БЕН. И что ты слышала?

МИРАНДА. Ты удивишься. Сейчас ты что-то пишешь?

БЕН. В этот момент – нет.

МИРАНДА. Ты уверен?

БЕН. Я уверен, что в этот самый момент я сижу на крыльце, наблюдая, как девушка снимает ботинки.

МИРАНДА. Я думала, ты пишешь всегда. Никогда не останавливаешься.

БЕН. Для человека, которого я совершенно не знаю, тебе известно обо мне даже слишком много.

МИРАНДА. Я знаю о тебе все, кроме самого важного.

БЕН. И что же это? Что самое важное?

МИРАНДА. Если ты не знаешь, может, поэтому ты и не пишешь. (Ставит ботинки в сторону). О-о-о! Кровавые мозоли. (Начинает осторожно снимать носки). О-о-о! Бедные мои ножки. Видишь, что я наделала? Испортила пару хороших носок, ради того, чтобы добраться до тебя. Я пролила за тебя кровь. (Шевелит голыми ступнями). О, так-то лучше. Прохладный воздух моим бедным ножкам только на пользу.

БЕН. Пить хочешь?

МИРАНДА. У тебя есть пиво?

БЕН. Нет.

МИРАНДА. Тогда я пить не хочу. И я в шоке от того, что ты не пишешь.

БЕН. Я не пишу каждую минуту моей жизни, знаешь ли.

МИРАНДА. Я думала, пишешь. В смысле тот, кто писал так много и так долго, должен на каком-то уровне свихнуться. Скажем, вбить себе в голову, что умрет, если перестанет писать. Просто ты за чем-то прячешься, так? Хочешь соорудить что-то между собой и миром и отгородиться от страдания, любви, ненависти, от всего этого месива жизни. С головой уйти в писательство, как бог, сошедший с ума и спрятавшийся в старом, населенном призраками доме. Создаешь этот большой, невероятно сложный лабиринт написанного, а потом прячешься нем, чтобы никто не мог найти.

БЕН. Ты, похоже, нашла.

МИРАНДА. Да, нашла. Разве это не волнительно – найти кого-то? В первый момент, когда находишь совершенно нового человека, особенно, если не можешь избавиться от ощущения, что знала его всю жизнь, это очень возбуждает, совсем как секс. Конечно. у меня перед тобой большое преимущество, потому что я прочитала все твои сочинения, а ты не читал написанного мной. Не то, чтобы я что-то написала, не буду этого утверждать, хотя да, кое-что у меня за душой есть, но речь не об этом.

БЕН. Тогда о чем?