Ведьмино яблоко раздора

– Значит, золотое яблоко хранилось вовсе не в сейфе, а в китайской кукле, куда его собственноручно спрятала Аида Серафимовна? Ваш ребенок нашел бабушкину прятку и принес фамильную драгоценность в квартиру, где проживает его отец, Николай Пеганов. И никто ни сном ни духом. Подумать только, какой ловкий мальчик! Вокруг пропавшей драгоценности ажиотаж: обыски, арест отца, а пацан знай себе сидит и помалкивает, наблюдает – что дальше будет. Долго наблюдает. Наконец не выдерживает и сознается. Мамке по секрету рассказывает. Не кажется ли вам, уважаемая Томила Игоревна, что это бред, а ваши фантазии перешли всякие границы?

– Почему это фантазии? – пискнула Тома, уткнувшись взглядом в стол. Ей было очень стыдно оттого, что она впутала в свои интриги сына и теперь вынуждена им прикрываться. Но сознаться в том, что сама подбросила яблоко Николаю, не могла. Знала – посадят. Не рассказать следователю, как все было на самом деле, «немного» исказив детали, тоже было нельзя – это она по глупости и от отчаяния наломала дров, подставив бывшего мужа, о чем сожалела. Ребенок у нее хоть и маленький, но смышленый. Тома с ним договорилась, что нужно отвечать, если вдруг спросят. Сказала, что это такая секретная игра, о которой больше никто не должен знать. Томила рассчитывала, что восьмилетнего ребенка никто допрашивать не станет и заставить его давать показания против собственной матери нельзя, поэтому вывести ее на чистую воду не смогут.

– Потому, любезная моя, что такого не бывает. Допустим, Аида Серафимовна действительно хранила яблоко не в сейфе, а в кукле. В этом поступке какая-то логика есть – воры, если придут за яблоком и взломают сейф, там его не найдут. Допустим, Денис подсмотрел за Аидой Серафимовной и вытащил из куклы драгоценность. Но зачем, спрашивается, ребенку понадобилось устраивать весь этот цирк с выносом яблока из своего дома и прятаньем его в чужом? А вот зачем. Затем, что он делал то, что велели ему взрослые, то есть вы. И еще вы прекрасно понимаете, что ваш малолетний сын свидетелем не является, поэтому проверить ваши показания весьма затруднительно.

– У вас есть дети?

– Есть, но это к делу отношения не имеет.

– Если есть, тогда вы должны знать, что дети озорничают. Мой мальчик любит играть в следопыта. Денис у меня всю серию книг про юных следопытов прочитал. Он очень впечатлительный – начитается, а потом представляет себя то сыщиком, то тем, кого сыщики ловят.

– У меня дочь. Ей два года, она кубики складывает.

– Мой тоже складывал, – оживилась Томила, обрадовавшись смене темы. О детях она могла говорить бесконечно. – А еще в два года Дениска любил…

– Это все очень интересно, – прервал ее следователь, – только давайте вернемся к делу. Положение у вас, Томила Игоревна, безрадостное. Так что мы с вами пока расстаемся. Но ненадолго. И я вам очень рекомендую хорошо подумать и начать говорить правду.

Таврическая губерния. 1818 г.

Погода начала капризничать с вечера. Серые тучи низко повисли над горами, закрывая их вершины, порывистый ветер пригибал к земле деревья, дождь, словно сочувствуя Елисею, холодными слезами пролился на полуостров. Утро и вовсе выдалось слякотным и мрачным. В Крыму даже поздней осенью погоды обычно стоят ясными, с прогретыми южным солнцем днями.

В полдень граф Смолин Елисей Петрович должен был обвенчаться с графиней Ветлугиной Анастасией Ивановной, богатой, но, увы, отнюдь не привлекательной барышней. Как же ему не хотелось идти под венец! Он бы отдал многое за то, чтобы отсрочить женитьбу, а еще лучше – и вовсе ее отменить.

За время отсутствия молодого графа, пока он жил у Алкмены в избушке, все поместье переполошилось. Графа стали искать только спустя третьи сутки: охота – она и есть охота. Кабана можно долго в одиночку преследовать. Поначалу решили, что Елисей вышел на секача и, охваченный азартом, идет по его следу. Затем забеспокоились и организовали поиски. Только особо далеко поисковики продвинуться не смогли – вокруг топи, того и гляди засосет. Мужики глубоко в лес заходить боялись. «Что хочешь, барин, делай. Хочешь, палками бей, но дальше не пойдем. Ведьма к себе заберет, а от нее в здравом рассудке не вертаться. Видать, наш Елисей Петрович к ведьме попал».

Когда Елисей появился в поместье, крестьяне смотрели на него настороженно. Кланялись, а сами украдкой крестились, будто бы он с того света явился. Вернувшись в дом, молодой граф с особым удовольствием прошелся по комнатам, вдыхая родные запахи.

– Вернулись, Елисей Петрович. Радость-то какая! – улыбнулась во весь свой щербатый рот горничная Клава. Она, как и вся прислуга, уже похоронила молодого барина, а он на тебе – явился живехонький. – Банька уже готова, Тихон, как чувствовал, с утра натопил. А вот ваша одежка, – протянула она графу чистые вещи.

– Хорошо, Клавдия. Ступай.

Горничная вышла из комнаты и уже в дверях, не удержавшись, спросила:

– А что, барин, правду говорят, что вас у себя лесная ведьма держала?

– Ты что несешь, полоумная?

– Так это все говорят. А какая она, ведьма ента? Дюже страшная?