Ведьмино яблоко раздора

Кажется, приворот начал действовать, констатировала Тома, но без радости, а спокойно, даже с сожалением. Ей позвонил бывший муж. Позвонил по собственной инициативе и не для того, чтобы обсудить вопросы, связанные с их общим ребенком, а чтобы поговорить с ней, Томой. Николай начал издалека, спросил про успехи Дениса в школе, его здоровье, здоровье своей бывшей тещи, Дарьи Альбертовны, поинтересовался, чем занимается Володя – устроился ли на работу или по-прежнему бьет баклуши… Разговор никак не заходил о главном, о том, зачем он ей позвонил. Наконец, когда все посторонние темы они обсудили, а пауза затянулась слишком надолго, Пеганов заставил себя выдавить:

– Можно тебя увидеть?

– Зачем? – вырвалось у Томы. За это она тут же мысленно себя казнила: вот идиотка! Надо было ответить согласием, а то он передумает!

– Просто… – неопределенно ответил он. – Мне надо кое-что тебе сказать.

Ура! – мысленно ликовала Томила. Она уже знала, что значит это «кое-что». Все, Коля ее на веки вечные!

– Хорошо. Сегодня я занята, а завтра, пожалуй, можно будет встретиться.

«Срочно надо бежать в салон красоты делать прическу. И заодно маникюр. А может, сэкономить и сделать маникюр самой? Нет! Тридцать четыре года – пора бы уже начать пользоваться услугами маникюрши. Черт! На сапогах каблуки стерлись. Придется сначала идти в ремонт обуви, а потом в салон красоты». Такие мысли завертелись в голове у Томилы после телефонного разговора с бывшим мужем. Ей захотелось во что бы то ни стало сразить его наповал своей красотой. Еще нужно было непременно поговорить с Аллой. Во-первых, поделиться радостью от того, что все вышло так, как она хотела, а во-вторых, посоветоваться, как вести себя с Николаем.

Если бы Тома была с собой честна, она призналась бы сама себе, что ей не столько нужен совет подруги, сколько ее благословение. Ей, как и большинству не уверенных в себе людей, требовалось одобрение собственных действий.

Но, увы, Алла ее не поняла.

Когда Тома завела разговор о Николае, Алка вместо того, чтобы поздравить ее с победой над Сазоновой, тяжело вздохнула и посмотрела на нее с жалостью.

– Переключись уже на кого-нибудь другого! Хотя бы на свою первую любовь. Говорят, она не забывается. Кто у тебя был до Кольки? Ты никогда не рассказывала.

Это верно. Томила не любила вспоминать того, кто у нее был до Николая. Уж очень неприятными были воспоминания.

Впервые Томила влюбилась, когда ей было семь лет. Ее избранником был мальчик из параллельного класса, Сережа. Он был красивым и обаятельно улыбался, называя Томилу лисой из-за ее оранжевого пальто. Любовь продолжалась недолго, она закончилась, когда Томила увидела Сережу в очках. Уже в нежном возрасте Тома была перфекционисткой и не могла любить человека с изъяном, коим у Сережи являлась близорукость. Кто был ее следующей школьной любовью, Томила не помнила. Выходило, что никто. Но ей казалось, что все-таки был кто-то, кто сумел запасть ей в сердце, но она его не помнит, потому что так не бывает, чтобы на протяжении всех школьных лет ни в кого не влюбляться. Этот факт даже заставлял Тому чувствовать себя слегка ущербной, и она решила, что после Сережи у нее симпатии были. На самом деле те мальчики, которые ее окружали, были, как и Сережа, не без изъянов: у одного оттопыренные уши, у другого рыжие волосы, а третий двоечник – в кого тут влюбляться? Были, конечно, и красавчики, но их окружали толпы поклонниц. Быть частью толпы Томила не желала и поэтому в сторону популярных мальчиков даже не смотрела. В девятом классе она прониклась трепетными чувствами к голливудскому актеру и сохла по нему почти месяц. Актер был очень хорош собой: мужественный, немного брутальный, красивый, чертовски умный и удачливый. Его жгли в танке, сбрасывали с самолета, топили в океане, а он поднимался на ноги, небрежно стряхивая с костюма пылинки, и невозмутимо улыбался, глядя с экрана прямо в глаза Томиле. На его фоне ее одноклассники, даже самые лучшие, неизбежно меркли. Но Голливуд был слишком далеко, чтобы Тома могла надеяться на встречу с героем своих грез. Скрепя сердце девушка прагматично переключила свое внимание на восходящую звезду отечественной эстрады. Солист был не таким мужественным, но красивым и чувственным. Он тоже смотрел с экрана на Томилу, проникновенно исполняя романтические хиты. Тома обклеила его плакатами все стены своей комнаты, выводила в тетрадках его имя и ходила на его концерты. Он был совсем рядом – всего в каких-то пятидесяти метрах от нее, когда стоял на сцене. Она даже однажды прорвалась к нему с букетом цветов и смогла прикоснуться к его среднему пальцу.

В колледже ей казалось, что сверстники слишком молоды для нее, и если стоит обращать внимание на кого-нибудь из колледжа, то только на преподавателей. Сокурсники в ее глазах выглядели еще совсем детьми: на переменах они играли в футбол, гоняя по полу пачку из-под сигарет, и болтали на подростковые темы. Старшие ребята в ее глазах выглядели немного серьезнее, но, к сожалению, не проявляли к ней интереса, а подойти к ним первой Томила не решалась.