Ведьмино колечко

Наутро я проснулась поздно, натянула дорожный спортивный костюм (чай, не у графьёв заночевала!) и вышла в поисках удобств и завтрака. На кухне сидела Лена, что-то строча в блокнот и бормоча в телефонную трубку. Кивком поздоровавшись, показала рукой на помповый термос, хлебницу на столе и холодильник, мол, чем богаты… Я, не чинясь, наделала тарелку бутербродов и заварила большую кружку кофе. Положив наконец трубку, она с одобрением сказала:

– Ну и рацион! А я себя мучаю…

– Это на халяву, – с полным ртом ответила я. – В моем холодильнике нет такого разнообразия.

Лена прыснула:

– Пожалуй, и я кофейку выпью, – и подсела к столу.

Тут же зазвонил телефон. Лена, извернувшись, дотянулась до трубки и ответила:

– Слушаю! – услышав голос, нахмурилась и поставила чашку на стол. – Александр Александрович в больнице. Да, так. Нет, поехал на текущее обследование, но его попросили пройти всё в стационаре… Насколько серьезно, сказать не могу, надеюсь, просто перестраховка со стороны больницы. Во всяком случае, звонил он оттуда лично… Да, конечно, передам… А… она до сих пор спит… Да, с дороги… Нет, я пару раз заглядывала… Да, конечно. До свидания.

– Что, мой партнер по танцам?

– Да, Барракуда, – потом до нее дошло, и она поперхнулась кофе. – Ты с ним танцевала? Я даже когда по телефону его слышу, у меня озноб по коже. Я и подумала, что ты с ним говорить не захочешь.

– Конечно, не хочу. Я так поняла, Сан Саныч в больницу загремел? Может быть, за границу лечиться поедет?

– Он об этом упомянул…

– Тогда, наверное, я могу уехать?

– Наверное… А не будет это подозрительным? Вчера приехала – сегодня уезжаешь?

– А я проездом из Сибири в Калининград.

– Тогда ладно. Слава тебя проводит. А… Александру Александровичу ничего передать не надо?

– Да нет, я его просьбу выполнила. Передавай привет! На всякий случай пригляди подходящие рейсы, если этот тип будет спрашивать. И еще. Не трепись здешним обо мне, а?

– Я предупреждена. Слушай, ты очень домой спешишь?

– Я спешу отсюда куда угодно.

– А может, ты в Воронеж поедешь?

– А зачем?

– Я тут путевку одному нашему сотруднику в соцстрахе взяла. А он передумал ехать. Путевка бесплатная, билет туда и обратно куплен. Может, поедешь?

– А поеду!

Я никогда в жизни не ездила в отпуск. Как перешла после бабушки Катиных похорон на заочное, седьмой год работаю в этой долбанной библиотеке, получаю копейки и весь отпуск сплю. А Димка: у меня отпуск, я в Сочи, меня родители с собой берут. А потом оказалось, кошечку возил!

– Я тебе карту сейчас в соседней поликлинике сделаю, а то поезд завтра, – заспешила Лена. – Посидишь на телефоне? А, Барракуда, чтоб его!

– Ничего, поговорю и с Барракудой, – ответила я. – Прочим-то что отвечать?

– Спрашивать будут или босса, или меня. Сан Саныч отсутствует, позвоните в офис. Лена с ним.

– Ой, мне же самой позвонить надо!

– Так звони!

Я позвонила Инке. Она одобрила мое решение отдохнуть и спросила, что делать с моей родней.

– Господи, я про них забыла!

Лена спросила, что случилось. Я объяснила.

– А если их пугануть?

В трубке заверещала Инка.

– Что, Инна?

– Да позвони ты им, скажи, что твой Муля оказался бандит, и ты на некоторое время скроешься. Если кто будет ломиться, мол, дверь не открывайте. Мамаша сама свое чадо от греха увезет.

– Молодец твоя Инна, – сказала Лена. – А ты чудная: с Барракудой танцевать не боишься, а родственников на место поставить не можешь!

Я перекрестилась и набрала свою квартиру. Ответила, конечно, Любовь Михайловна:

– Что там у тебя, гулёна?

– У меня неприятности. Бандитом оказался этот Вячеслав. Решил обменять мою жилплощадь на собачью будку в деревне. Теперь я некоторое время буду прятаться, пока ему не надоест меня искать. Вас он не тронет, а вот родне моей скажите, чтобы никому не открывали.

– Наташка, ты что творишь?

– Любовь Михайловна, вас никто не тронет. Не бойтесь!

– Дурочка, я за тебя боюсь, – заплакала вдруг соседка.

– Не бойтесь, я у родственников поживу. А вам буду позванивать!

– Не пропадай, Наташенька, не рви мое сердце!

Я отключилась, удрученная этим внезапным сочувствием. Я-то злилась на нее в последнее время. А она вон что…