Ведьмино логово

– Буквенный шифр. Я слышал, что такой существует. Идея ведь отнюдь не нова, как известно. Буквенный шифр был, например, у Меттерниха. Широко известны и слова Талейрана: «Ma porte qu'on peut ouvrir aves un mot, comme les quarante voleurs de Shehеrazade»[20]. Видите этот выступ? Он закрывается скользящей металлической планкой, под ней расположен диск набора, совсем как в современных сейфах, с той только разницей, что в нем вместо цифр располагаются двадцать шесть букв алфавита. Поворачивая эту ручку, вы набираете слово, то самое слово, на которое настроен механизм, и только после этого можно открыть сейф. Если не знать слова, то ключ совершенно бесполезен.

– Нужно еще, чтобы кому-нибудь захотелось открывать эту проклятую дверь, – проворчал сэр Бенджамен.

Снова наступила пауза. Всем стало не по себе. Пастор вытирал лоб носовым платком – верный признак неловкости и смущения – и рассматривал огромную кровать под балдахином, которая стояла у правой стены. Она до сих пор была застлана: на ней лежало траченное молью покрывало, а в головах – валик; сверху лохмотьями свисали остатки полога на почерневших медных кольцах. Возле кровати стоял ночной столик, на нем – свеча. Рэмпол поймал себя на том, что ему вспоминаются строчки из рукописи Энтони: «Я поправил свечу, надел ночной колпак и приготовился почитать в кровати, как вдруг заметил, что у меня в постели что-то шевелится...»

Американец торопливо отвел глаза. Что тут поделаешь, еще один человек жил и умер в этой комнате после Энтони. Дальше, за сейфом, стоял шкаф-секретер со стеклянными дверцами, а на шкафу – бюст Минервы и громадная Библия. Никто из них, за исключением доктора Фелла, не мог избавиться от ощущения, что они находятся в опасном месте, где нужно передвигаться с осторожностью и ничего нельзя трогать. Шеф местной полиции встряхнулся, взял себя в руки.

– Итак, – мрачно начал он, – мы прибыли на место. Но пусть меня повесят, если я знаю, что нужно делать дальше. На этом месте сидел бедняга Мартин. Сюда, на стол, он поставил свой фонарь. Никаких следов борьбы – ничего не разбито...

– Между прочим, – задумчиво проговорил доктор Фелл, – интересно бы узнать, открыт сейчас сейф или нет.

Рэмпол почувствовал, что у него сжало горло.

– Мой дорогой доктор, – сказал Сондерс, – а вы уверены, что Старберты одобрили бы... Ну, знаете!

Доктор Фелл решительно шел мимо него, наконечники его палок со звоном ударялись о каменный пол. Сэр Бенджамен обернулся к Сондерсу с важным видом:

– Это ведь, понимаете, убийство! Мы обязаны посмотреть. Но постойте! Погодите минутку, доктор.

Он подошел к сейфу, серьезный и более чем когда-либо похожий на лошадь, наклонив вперед свою длинную физиономию. Понизив голос, он добавил:

– Вы уверены, что это разумно?

– Помимо всего прочего, мне очень интересно, – продолжал доктор как бы про себя и не слыша, что к нему обращаются, – какой буквой заканчивается комбинация. Вы не могли бы отойти чуточку в сторонку, старина! Благодарю вас. Нуте-с... Клянусь Юпитером! Эта механика смазана!

Все столпились вокруг него и смотрели, как он двигает взад и вперед металлическую планку.

– Она стоит на букве «А». Возможно, что это последняя буква слова, а может быть, и нет. Во всяком случае, попробуем.

Он обернулся и насмешливо поглядел на них поверх очков с ленивой улыбкой, которая пряталась в его многочисленных подбородках. Затем взялся за ручку сейфа.

– Все готовы? Ну, теперь – внимание!

Он повернул ручку, и дверца медленно заскрипела на петлях. Одна из палок доктора с грохотом упала на пол. И ничего не случилось...

8

Рэмпол не знал, чего, собственно, нужно было ожидать. Он, не двигаясь, стоял рядом с доктором, в то время как остальные невольно отпрянули назад. В воцарившемся молчании было слышно, как за панелью возятся крысы.

– Ну и как? – спросил пастор тонким от волнения голосом.

– Я ничего не вижу, – сказал доктор Фелл. – Ну-ка, молодой человек, зажгите спичку, будьте так добры.

У спички обломалась головка, и Рэмпол выругался. Он зажег вторую, но и она тут же погасла в затхлом воздухе склепа, едва он успел вытянуть вперед руку. Шагнув внутрь, он зажег третью. Могильная сырость, клочья паутины щекочут шею. Крошечный синий огонек светится в его ладони...

Нечто вроде небольшой кладовки внутри каменной стены, около шести футов высотой и три-четыре фута в глубину. В задней части – полки с истлевшими книгами. Вот и все. Он почувствовал головокружение, пришлось сделать усилие, чтобы не дрожала рука.

– Ничего нет, – сказал он.

– А может быть, было да сплыло, – засмеялся доктор.

– Странный у вас юмор, вам не кажется? – упрекнул его сэр Бенджамен. – Послушайте, все-таки все это похоже на кошмар, вы согласны? Я деловой человек, практичный человек, я человек разумный. Но даю вам слово: от этого проклятущего места мороз по коже продирает. Да-да, именно продирает.

Сондерс вытирал платком шею. Лицо его вдруг покрылось легким румянцем, губы расплылись в елейной улыбке, он вздохнул, разведя руки умиротворяющим жестом.