Ведьмино Наследство

- Это необычный нож. Ритуальный. Он не прольет больше крови, чем надо и залечит порез, едва капля упадет на фолиант. – Добрыня кивком указал мне на книгу и добавил: - Пора. И помни, ничего не бойся. Я рядом. Если вдруг что-то пойдет не так, я тебя вытащу. И еще один момент, - его лицо сделалось серьезным. – Если вдруг ты поймешь, что тебе грозит опасность и увидишь, что я ничего не предпринимаю, выйти из круга сможешь, просто перевернув или потушив одну свечу. Действие колдовства развеется. Поможет покинуть пределы и нарушение целостности рисунка. Но это уже на крайний случай, поняла. Свечи выпустят только тебя. Если вдруг кто-то появится с тобой рядом в круге, и ты нарушишь линии рисунка, то, что будет в круге, тоже сможет выйти на волю. Поняла?

 От чего-то по спине после такого предупреждения, пробежали ледяные мурашки. Тело пронзил озноб, словно на чердаке разом похолодало.

 Что он такое говорит? Кто может появиться рядом со мной в круге?

- Мы не знаем, что таит в себе тайна фолианта, - сказал колдун. – Вот почему я был против и просил время…

 Я не дослушала. Крепче сжала рукоять ножа в пальцах и вошла в круг.

 Добрыня только вздохнул, а затем взмахнул рукой и, о чудо, свечи вспыхнули ярким огнем. Пламя взвилось вверх, а затем осело, став обычным.

«Книга. Кровь», - подумала про себя.

 Несмотря на решимость, мне было страшно. Именно теперь, когда оказалась внутри, рядом с фолиантом бабки.

 Да уж, нескучная у меня жизнь, что уж и говорить. В Ложечках ой как весело! Что ни день, то развлечение.

 Подняв левую руку, простерла ее над задней частью обложки. Затем, собравшись с духом, ну вот просто не привыкла я резать себя, полоснула по коже и зажмурилась от острой боли, которая, впрочем, почти сразу сошла на нет. Я моментально открыла глаза, успев увидеть, как капля крови, упавшая на книгу, впитывается словно вода в раскаленный песок, а порез на руке затягивается, не оставив после себя даже следа.

«Ого!» - восхитилась, на миг забыв обо всем. Вот никак не привыкну к магии и всему с ней связанному.

 За пределами круга Добрыня начал что-то говорить. Услышав его голос, обернулась, заметив, что взгляд Волкова, устремлен как бы и на меня, но проходит насквозь, будто мужчина меня не видит. Словно меня здесь нет.

 А его слова…

 Мертвый язык. Теперь-то я знала, что он говорит. И все же, не могла понять смысла. Все им произнесенное казалось ерундой, набором слов. Но тут колдовство начало действовать. Книга вдруг вспыхнула, выбросив сноп яркого света мне в лицо, и на несколько секунд я потеряла возможность видеть, настолько ярким оказался свет. Моргнув, восстановила зрение только когда свет стал умеренным, и тут книга открылась. Страницы принялись сами собой перелистываться. Удивленная, было шагнула назад, но вовремя опомнилась и застыла, завороженно глядя на происходящее.

Пока нечего было бояться. Это просто книга. Ну и что, что она чуток сошла с ума. Подумаешь, мелочи какие для колдовского фолианта!

Хотела обернуться, взглянуть на Волкова, но почему-то не смогла. А он продолжал творить свое волшебство, пока книга не остановилась на совершенно чистой странице.

 Я была готова поклясться, что прежде этой страницы просто не существовало. Я ведь фолиант пролистала весь. Прочитала, конечно, не все, что в нем было заключено. Но совершенно точно могу сказать – чистых страниц в книге не наблюдалось.

«Да что же это такое?» - только и подумала я, когда на чистой поверхности вдруг начали проступать слова, написанные какими-то жуткими красными чернилами.

 Не сразу, но поняла, что это и не чернила вовсе, а кровь!

«Мама!» - шепнула мысленно.

 Но маму звать поздно. Сама захотела сунуть нос в тайну, вот и сунула.

- Читай, Василиса! – раздалось за спиной сиплое. Не сразу сообразила, что это говорит Добрыня. Слишком уж голос у него стал другой. Чужой и жуткий. Но я послушалась и склонилась вниз, к книге. Как только слова были прочитаны, они просто исчезали, а на их месте появлялись другие. Но я уже настолько увлеклась чтением, что теперь никакая сила не смогла бы остановить меня. Потому что я оказалась права!

 Здесь хранилась тайна проклятья!

Интересно, знала ли об этом бабушка? Что-то сильно сомневаюсь.

«Год 1767 от Рождества Христова был ознаменован жуткими событиями, предшествовавшими этой напасти, обратившейся против нашего славного рода! – читала я. – Пусть тот, кто прочтет тайное, использует мой совет и разрушит злые чары, освободит себя и своих наследников от проклятья!».

 Внутри что-то словно заледенело. Воздух стал холодным, и я заметила, что с губ, вместе со словами, срывается пар. И это посреди лета?

 Свечи в кругу вдруг ярко вспыхнули и пламя сменило цвет, заполыхав уже не оранжевым, а едко-зеленым. Только удивляться не было ни сил, ни желания и, как я подозревала, времени.

 Что-то словно торопило меня. Будто толкало в спину потоком воздуха, почти ледяного и пронизывавшего до костей.

- Брр! – сорвалось вместе с облачком пара.