Ведьмино наследство

– Любимые волхвы этого… Пылыпа з конопэль… – Танька брезгливо скривилась. – Кажется, их растаманами называют. А попросту говоря, траву косят, косяки забивают и курят! У нас в художественной школе одна девчонка была… Конкурсы выигрывала, ее картины на выставку в Нью-Йорке попали, их там купили с ходу! Зарабатывать стала. Ее и в Италию учиться приглашали, и в Штаты. Мама ее ходила гордая такая, счастливая. А девчонка на тусовке вот с такими встретилась… Раз косячок забила, два… А потом на все на свете забила, кроме тех косячков. Больше года за кисть не берется, приглашения все отменила… – Танька покачала головой.

– Прямо все подозрения нашей классной сбываются, я таки связалась с наркотиками! Слушай, а может, смотаемся отсюда? Меня вон тоже уговаривать начали.

Танька покачала головой:

– Ну ты ж не дура соглашаться? А силой нас заставить… – Она ухмыльнулась. – Ха, мне даже хочется, чтоб они попробовали!

Девчонки помолчали.

– А отдохнуть надо! – разрывая печальную тишину, припечатала Танька. – И не под кустом, а в более-менее нормальных условиях. – Девчонка огляделась, оценивая плотно накачанные надувные матрасы, раскладной столик, лампочку на батарейках. Вдруг лицо ее стало напряженным. – Стоп, а где Богдан? Он же тут оставался! Неужели к костру пошел, дурень?!

Сорвавшись с места, Танька вылетела из палатки. Ирка выскочила за ней.

Глава 12 Искушение коноплей

Все тем же кружком растаманы сидели у костра. Глаза их ярко блестели, дурманный серый дымок сигареток плыл над головами, сплетаясь с черными дымными язычками костра.

Из тени, еще более густой у границы света, слышался убедительный бархатный голос Пылыпа з конопэль:

– Настоящий мужчина должен попробовать всё! Этим он и отличается от мальчишки!

Филипп протягивал Богдану открытый золотой портсигар. Пацан как будто и отодвинулся в сторону, как будто и руку вскинул в отрицательном жесте, но было в его движениях некое раздумье, колебание. Это видела даже Ирка, а уж многоопытный повелитель конопли просек моментально!

– Ведь это глупо и даже несправедливо! – Мягкий напор усилился, голос Филиппа журчал, обволакивал. – Все говорят – гадость, и вы, как маленький, за ними повторяете! А самостоятельность суждений? Право на собственное мнение? Взрослый, опытный мужчина никогда не судит с чужих слов, он сперва сам разберется, а уж потом решит. Без подсказок!

Рука Богдана дрогнула и хоть и нерешительно, но все же потянулась к портсигару.

– Вы мне по-настоящему нравитесь, молодой человек! – восторженно объявил Филипп. – Сразу видно независимую личность!

Позади него выросла темная тень. Широко размахнувшись, Танька влепила ногой прямо по золотому портсигару. Ярко блеснув в свете костра, он взлетел в воздух, самокрутки весело посыпались вниз, обсыпая сидящих травяными крошками.

– Косяк пролетел, – задумчиво глядя на упавшую у его ног сигаретку, произнес седой мужик у костра и медленно затянулся своей самокруткой.

Выбитый Танькой портсигар крутанулся в воздухе и вернулся прямо в подставленную ладонь Пылыпа з конопэль.

– Что за нервные выходки, дорогая Татьяна! – покачал головой Филипп. – Понимаю: городская жизнь, переутомление, стресс! Не желаете ли успокоиться, восстановить душевное равновесие? – И он сунул раскрытый портсигар Таньке под нос.

Портсигар был по-прежнему полон, сигаретки так и лежали в нем аккуратными рядами.

Не обращая внимания на повелителя конопли, Танька уперла руки в бока и гневно нависла над сидящим на земле Богданом.

– Это как понимать? От блондинок фигеешь, теперь решил вообще с последними мозгами распрощаться?

– А что ты мне всё указываешь, вечно распоряжаешься? – Богдан вскочил. – Кто ты вообще такая, чтобы мной командовать?

– Правильно, парень, покажи ей! – немедленно вмешался Филипп. – Настоящий мужчина не должен позволять…

Танька медленно обернулась к нему. На меловой бледности ее лица кровавой щелью алел рот и зловещими болотными огнями пылали глаза. Волосы взвились светлым ореолом. На них заплясали зеленые искры. Порыв злого ледяного ветра хлестнул повелителя конопли по лицу, стебли конопли пригнуло к земле.

Филипп успокаивающе вскинул ладони:

– Всё, всё! Понял, осознал – у вас сугубо частный, личный разговор! Удаляюсь, оставляю вас, приятной ночи, чувствуйте себя как дома… – Осторожно, шаг за шагом он пятился, пока не уперся спиной в родную коноплю.

Стебли раздвинулись, пропуская хозяина, и Пылып з конопэль канул в глубинах конопляной рощи.

Ветер стих, волосы упали Таньке на плечи, лишь огонь в глазах не гас. Она яростно уставилась на Богдана:

– Он еще спрашивает, чего я командую! Того, что сам ты никакой! Тобой не командовать – ты уши развесишь и за каждой сволочью з конопэль потащишься!

Мальчишка ответил ей таким же бешеным взглядом: