Ведьминские сладости (СИ)

Худшего наказания для них не придумал бы даже я. Разве что лишить Лионелу и Алекса силы или отправить их в тюрьму. Хотя закрытая академия в Виндзбурге мало чем от нее отличалась. Этим учебным заведением пугали сызмальства всех непослушных детей. В общежитии не предусматривались отдельные комнаты для каждого адепта, существовал комендантский час. Все в академическом городке вставали и ложились строго по расписанию. Это заведение не знало, что такое праздники и выходные дни. Каникулы в закрытой академии были вдвое короче обычных. Но даже в эти считанные дни никто из адептов зимой не ездил домой, поскольку всякое сообщение с островом прекращалось.

Алекс даже слова против не сказал, не попытался переубедить отца. Понимал, что только попусту всколыхнет воздух. Он схватил за запястье сестру, продолжавшую сыпать проклятиями, и со словами «это все из-за тебя!» выволок ее из кабинета.

Едва они удалились, Даниэль подошел к креслу и устало опустился в него.

— Никогда бы не подумал, что в Лионеле скопилось столько злобы и ненависти ко мне, к этой несчастной девушке, которая, по сути, ни в чем не виновата. Она не купалась с рождения в роскоши, вынуждена была работать с утра до ночи, во всем себе отказывать… Уверен, она выросла хорошим человеком. Тем не менее я не готов ни встретиться с ней, ни признать дочерью. Поэтому, Линар, у меня будет к тебе большая просьба — пусть вся открывшаяся сегодня правда останется в стенах этого кабинета и не покинет их, пока не придет время. Если, оно, конечно, когда-нибудь придет.

Слова Верховного мага задели меня за живое. Тем не менее я обязан был уступить ему:

— Можете не волноваться, лэр Фокс. Я никому ничего не расскажу. Даже Этель. Если однажды вы решитесь познакомиться с ней, думаю, она будет этому рада. Ведь у нее почти никого не осталось. Хоть мне предстоит обратная дорога, я не могу уйти, не замолвив за Этель слово. Пусть она виновата, однако отчисление из академии — весьма жестокое наказание.

— Я переговорю с лэром Стаффордом. Уверен, мы сможем найти выход. О прессе тоже можешь не волноваться. Статью о разрыве помолвки я беру на себя, — раздраженно произнес Верховный маг.

Он мечтал от меня избавиться, а я не очень-то хотел здесь больше задерживаться:

— Прощайте, лэр Фокс! Всего вам доброго!

Я широким шагом покинул кабинет, пересек светлый холл с мраморными полами и вышел на улицу. Даже прохладный ветер не стер улыбки с моих губ. Проблема разрешилась сама собой, и я был как-никогда счастлив. Теперь будущему с Этель ничего не угрожало. Правда, перед тем как лететь в Шеффилд, следовало бы заглянуть в отчий дом и «обрадовать» новостями маму.

Несмотря на будний день и относительно ранее время, вся моя семья оказалась в сборе. Я нашел родных в гостиной, где они за вялотекущей беседой пили чай.

— Линар? — удивленно проговорил отец, заметивший меня первым, поставил чашку на столик и поднялся с диванчика. — Какими судьбами?

— Сынок, что случилось? — встревоженно спросила мама и последовала примеру супруга.

— Линар! — с оглушительным радостным криком бросилась ко мне Кэролайн.

Другие сестры лишь озадаченно переглянулись и сделали по очередному глотку чая, восхитительный аромат которого витал в воздухе.

— Ничего особенного, — кривя душой, отозвался я, пожал папе руку, обнял маму, затем и Кэролайн. — Прилетал по делам Управления, перед обратной дорогой решил вас проведать. Хотя, по правде говоря, у меня есть для вас важные новости. Уверен, они не всем придутся по душе, но все уже решено.

— Не томи! — поторопил меня папа.

Зная, сколько шума наделает мое заявление, я набрал побольше воздуха и на одном дыхании произнес:

— С одобрения лэра Фокса я разорвал с Лионелой помолвку. Свадьбы не будет.

Вслед за моими словами по гостиной пронесся пронзительный вскрик. Он слетел с маминых губ. Как я и ожидал, новость потрясла ее до глубины души.

Глава 14

Нора и Мишель в один голос прокричали: «Ура!», вскочили с дивана и стали обниматься. Спустя мгновение к ним присоединилась и Кэролайн. Только отец не выказал никаких эмоций. Он не произнес ни звука. Осталось бесстрастным и его лицо. На нем даже ни один мускул не дрогнул. Казалось, услышанное нисколько не удивило главу семейства, и чего-то подобного он от меня ожидал.

Тем временем немного неуверенной походкой, прижимая ладонь к груди, мама добралась до дивана и тяжело опустилась на его край.

— Что ты наделал, Линар.

Она сокрушенно покачала головой, приложила руку ко лбу, ахнула и упала на спинку дивана. Казалось, что мама потеряла сознание.

— Принесите нюхательную соль! — встревоженно воскликнул папа и бросился к ней.

Не успел слуга и шага ступить, как мама открыла глаза и села ровно.

— Не надо мне совать под нос всякую гадость, — тусклым голосом произнесла она и поморщилась. — Я уже в порядке. Просто сильно перенервничала. Если мне так плохо, не представляю даже, каково теперь Лионеле. Бедная моя девочка. Страдает, наверное, льет слезы в три ручья. Никогда бы не подумала, Линар, что ты такой бесчувственный чурбан. Может, вернешься к Фоксам и…