Ведьминские сладости

Лично мы не были представлены друг другу. Но когда ты учишься в столь элитном заведении, как Имперская академия, да еще изо дня в день сталкиваешься в коридоре с такими яркими личностями, как Этель Грэхем, подобного не требуется. Достаточно указать на человека, спросить у прихвостней, кто это, и тебе вмиг доложат не только имя, но и всю его подноготную. Однако Этель была непростой ведьмой. У нее имелось несколько секретов. И раскрыть их не удалось даже мне.

Правда, выглядела она теперь немного иначе. Менее официально, чем в академии, и… дьявольски привлекательно. Временное назначение, изначально казавшееся мне ссылкой, обещало стать не таким уж скучным.

— Не думал, что увижу в этой дыре кого-нибудь из знакомых. Рад тебя видеть.

— Не могу сказать о себе того же! — в ее голосе сквозило презрение, что немало удивило меня.

Я проигнорировал выпад Этель и спросил привычным спокойным тоном:

— Что делаешь?

— Работаю, — отрезала она.

В зеленых глазах ведьмочки полыхнула злость, отчего они потемнели. Что за муха ее укусила?

— Это я уже понял. Но имел в виду другое. Почему ты не в академии? Как оказалась здесь?

— Не без вашей помощи! — фыркнула Этель.

Я заметил, что костяшки ее пальцев, которыми она вцепилась в край столешницы, сильно побелели.

— Моей? Не понимаю, о чем ты.

— Вы посмотрите на него, — недобро рассмеялась она. — Не понимает он. Не ломайте комедию! Не перед кем!

— Этель! — попыталась осадить ведьму посетительница, но та разошлась не на шутку.

— Не лезь не в свое дело, Катрин! Если вы не будете ничего заказывать, лэр Бейкер, прошу покинуть лавку. Вам здесь не рады!

От услышанного я опешил. Первой мыслью было осадить заносчивую Грэхем, хлопнуть дверью и больше никогда здесь не появляться. Но я решил не доставлять ведьме подобного удовольствия и сделать в точности наоборот. Чем, несомненно, окончательно выведу Этель из себя. Возможно, тогда я пойму, что на нее нашло. Потому что сама она объясняться явно не собиралась.

К тому же меня насторожило происходящее в лавке. Единственная посетительница заметно дергалась. Она ничего не купила до моего прихода и, судя по отсутствию кошелька в руке, не планировала. Однако уходить не торопилась, словно какое-то важное дело было еще не решено. Забежала поболтать? Вряд ли. Подругами я бы их не назвал. Тогда что она здесь забыла? Не мешало бы понаблюдать за ними.

— Почему не буду? — с язвительной ухмылкой отозвался я. Она стала еще шире, когда увидел, как покраснели щеки Грэхем, став пунцовыми. — Мне, пожалуйста, чашку чая, две лимонные булочки с изюмом, клубничное пирожное и один маковый рулет с собой.

Этель окинула меня презрительным взглядом, а затем, тихонько фыркая, подошла к буфету со стеклянными дверцами, за которыми стояла посуда. Он располагался вдоль задней стены, выкрашенной, как и все другие здесь стены, в ярко-желтый цвет. Довольно смелое решение, наверняка позаимствованное у столичных кондитерских лавок.

Ведьмочка достала чайную пару из тончайшего белого фарфора, расписанного по краям гирляндами из ирисов, и принялась колдовать. Витиеватый пас — и чашка с блюдцем опустилась на столик у окна. Следом в воздух взмыл заварничек. Мгновение — и из его носика показался пар. Спустя пару секунд передо мной появился поднос, на который по мановению девичьей руки опустилась ароматная выпечка.

Я собирался расплатиться с Грэхем и даже поблагодарить за быстрое обслуживание, как внезапно с небольшим опозданием к моему заказу присоединилась весьма занимательная вещь — смоляной клей. Его появление сильно озадачило меня.

Не сумев сдержать эмоций, я вопросительно посмотрел на Грэхем, и та поспешила ответить:

— Это на тот случай, если у вас что-нибудь треснет.

«До чего она все-таки остра на язык!» — пронеслась в голове мысль.

— Позволь тогда и мне дать тебе совет, — я намеренно замолчал, чтобы самому остыть и заставить Этель понервничать. — Следи получше за рецептурой и не ешь больше столько лимонов, а то всех клиентов распугаешь своим кислым видом. Но, если любовь к ним окажется непреодолимой, обращайся, помогу по старой памяти с заклинанием «Служака-улыбака».

— Такого заклинания нет, — сейчас она выглядела озадаченной.

— Разве? — с наигранной растерянностью спросил я, перехватил на себя управление подносом и взмахом руки отправил к столику у окна. — Значит, придумаю специально для тебя.

С этими словами я положил на стойку серебряник, что было более чем достаточно даже по столичным меркам, развернулся и с широкой улыбкой на губах двинулся к ожидавшему меня ужину. На что-либо другое рассчитывать сегодня не стоило.

Я мог сесть спиной к торговой стойке, но расположился лицом. Намеренно. Во-первых, собирался разобраться, что творится в лавке, во-вторых, хотел проучить неучтивую ведьму. И если доводить ее, так до белого каления, чтобы впредь неповадно было бросаться на клиентов.

По правде говоря, меня обескуражило ее поведение. Грэхем и раньше выказывала многим свое неуважение, но сегодня она превзошла саму себя. Я же к подобному обращению не привык и привыкать не собирался.