Ведьминскими тропами (СИ)

Свенельд вышел из-за стола, взял Бринхилд за руку и повел ее по проходу, точно так же, как два года назад вел Алов к Эйрику ее отец.

Анитра забыла, как дышать. Она продолжала стоять в дверях, оглушенная и растерянная происходящим. Реальность вдруг стала размываться у нее перед глазами, растекаться цветными пятнами. Лица людей смазались, их голоса слились в неясную какофонию звуков. Ведьмочка пошатнулась, но не упала. Удержать сознание ей помог взгляд Хакона. Каким то шестым чувством он ощутил ее присутствие и повернулся в ту сторону, где она находилась. Странно, но его глаза Анитра видела очень четко, в отличие от всего остального. Казалось, Хакон удивился, заметив ее, застывшей в дверном проеме. На его лице промелькнула целая череда эмоций: восхищение, удивление, недоумение, а потом понимание.

Вот только жалости и сочувствия в этот момент Анитра не смогла бы вытерпеть даже от него, тем более от него. Она вдруг осознала, что Хакон сделал свой выбор и ей тут больше нечего делать. Как во сне ведьмочка сделала шаг назад, потом еще один и сама не заметила, как очутилась в серой давящей пустоте.

Хакон рванулся к ней сразу, как только заметил отчаянную решимость в голубых глазах ведьмочки, но опоздал. Анитра исчезла раньше, чем он успел до нее добежать. Никто не заметил исчезновения девушки просто потому, что взоры всех гостей были устремлены на Бринхилд. И тем непонятнее всем был порыв Хакона, устремившегося не навстречу Свенельду с дочерью, а прочь от них, в сторону одной из боковых дверей.

Когда король понял, что у него не выйдет объясниться с Анитрой прямо сейчас, он решил довести начатое дело до конца, а уж после заняться поисками сбежавшей ведьмочки. Ему хотелось многое ей рассказать. И теперь казалось глупостью, скрывать от нее истинное положение дел. Хотел сделать сюрприз, а вышло, что нечаянно испортил девушке праздник.

Хакон постарался поскорее уладить дело с помолвкой, для этого он вернулся на свое место, чтобы представить Бринхилд ее будущему мужу.

* * *

Анитра бесцельно блуждала в пустоте. Как долго? Она и сама не знала. Одиночество сейчас казалось ей благом. Не хотелось ни видеть, ни слышать никого и ничего. Этот день действительно оказался переломным в ее судьбе, нужно было решать, как жить дальше.

Едва ступив на тропу, Анитра рванула вперед без остановки, бежала, пока хватало сил. Потом сердце подскочило к горлу, а дыхание стало вырываться из горла хрипами. Тогда она остановилась, нагнулась вперед, упершись руками в колени, и попыталась отдышаться. После того, как дыхание восстановилось, Анитра стала двигаться гораздо медленнее. Брела наугад, пошатываясь, будто пьяная, не имея ни малейшего представления о конечной цели своего путешествия. Серая хмарь наползала со всех сторон, неумолимая в своем безразличии ко всему живому. И не было в ней ни одного просвета, даже крохотного лучика надежды для одинокой потерянной души. Но стоило ведьмочке подумать о тех, кто был ей дорог, и вокруг вспыхнули яркие искорки. Анитра точно знала, что там, куда ведут эти огоньки, ее с радостью встретят дорогие ей люди и нелюди, если говорить о Старки. Жаль только, встречаться с деловитым ктурхом в таком состоянии было не лучшей идеей. Самой большой любовью Старки являлось золото, все остальное, по его мнению, не стоило внимания.

Сигверда? Вот с кем можно было бы посоветоваться, но опять таки только посоветоваться. Вряд ли она разделит душевные терзания своей ученицы. Не тот характер. К тому же, наставница с самых первых дней знакомства предостерегала Анитру от сердечных привязанностей. Постоянно напоминала ей о том, что ведьмы по сути своей одиночки и должны держаться подальше от людей.

Можно пойти к матери, но и это не выход. Она конечно же выслушает и посочувствует родной кровиночке, но своей безграничной жалостью только сильнее вгонит в депрессию. Да и не настолько они близки, чтобы делиться сокровенным.