Ведьмины камни (СИ)

– Будь цел, Несвет! – по-славянски приветствовал его Хедин. – Вот мы с сестрой и едем домой. Что ты так на нас смотришь, будто думал, что мы уехали в Хель? Как это по-славянски – река Забить?

– Забыть-река[29]. Вы возвращаетесь? – Несвет едва верил своим глазам. – Как же старуха вас отпустила? Или вы бежали?

– Нет, госпожа Сванхейд проводила нас наилучшими пожеланиями. А мы, как приедем домой, отправим к ней в Хольмгард ее сына.

– Но вы же были в заложниках! Я бывал в Забитицах, мне там рассказывал Хотонег…

– У нас был уговор: мы остаемся у Ингвара, а Логи – у Эйрика, пока Ингвар не закончит войну с греками. Он закончил…

– Ингвар навоевался с греками? – Несвет подался к Хедину. – И что? Кончилось чем? Кто одолел-то?

Хедин промолчал, вспоминая, как это говорят в словенских сказках: сперва напои, накорми, спать уложи, потом спрашивай. Несвет несколько мгновений ждал ответа, потом зажмурился и хлопнул себя по лбу.

– Творена! – с досадой закричал он, обернувшись. – Где ты? Выйди, займись людьми! Мешкота, бегом топить баню!

На крик вышла довольно молодая, лет двадцати пяти, нарядно одетая баба; из-под завески заметно выпирал круглый живот. Она была не то чтобы красавица: широкое лицо в густых веснушках, небольшие глубоко посаженные глаза. Однако тонкие брови-стрелы с высоко поднятыми внешними концами придавали ее лицу вызов и задор, в сочетании с явным здоровьем и свежестью делая ее весьма привлекательной. Было в ней что-то от лисички, хитрой и проворной. Оказалось, что минувшим летом Несвет обзавелся женой, но из тех, что по-славянски называется «хоть»: не имеющая прав хозяйки дома и матери наследников, взятая не для пользы роду, а только ради любви. До Несвета Творена успела овдоветь и повстречалась с ним на летних игрищах, после чего Несвет забрал ее к себе в Видимирь, а ее родичам послал небольшой выкуп. Но поскольку настоящей боярыни у Несвета не было, Творена полновластно распоряжалась здешним хозяйством, подчиняясь только ему самому. Она проводила трех девушек в баню, а сама взялась готовить стол для приезжих. Видимира Хельга нигде не приметила: Творена сказала, он ушел на лов, на несколько дней. Хельга все еще надеялась, что ей покажут и Видимирову молодуху, но увы: о жене пасынка Творена ни слова не сказала.

– Вам бы лучше в избу пойти, – решила она, когда девушки вернулись из бани. – Теплее у нас, в погосте-то нетоплено, почитай, уж год. Небось и крыша прохудивши. Пусть отроки ваши там, а ты с братом у нас ложитесь.

– Вот эта девушка тоже со мной. – Хельга показала на Эльвёр и взяла ее за руку.

– Это челядинка твоя? Да мы уж сами устроим…

– Это моя невеста, – сказал Хедин и тоже взял Эльвёр за руку. Он не мог допустить, чтобы в доме знатного человека ее сочли челядинкой или пленницей – это роняло честь его будущей жены. – Она будет с нами, или мы будем с ней.

– Невеста? – Творяна с любопытством округлила свои голубые глаза под рыжеватыми бровями. – Где ж ты ее высватавше?

– В Хольмгарде.

– Чьих же она? Русинов ваших?

– Русинов, но она говорит по-славянски намного лучше нас с Хельгой!

Выросшая в Альдейгье, где много славян и чудинов, Эльвёр хорошо знала славянский язык и немного – чудской, что пригодится ей и в Мерямаа.

– Чья же она дочь? – удивился Несвет, когда они все перешли в его избу и Творяна доложила, мол, говорят, невеста! – Кто же из родни с ней? Может, я кого знаю?

У славян было в обычае, что невесту перевозят в дом жениха, а уж там играют свадьбу. Но никогда и никакую порядочную невесту не отправят одну – при ней всегда будет целая дружина из мужской и женской родни, кто будет оберегать ее по дороге и следить, чтобы все обряды, вводящие ее в новый дом, были проведены правильно и духи дома – чуры – приняли бы ее как свою.

– Она сирота, – сдержанно сказал Хедин. – Кто был из ближиков, с теми дома простилась.

– Ой, парень! – Несвет вгляделся в лицо Эльвёр с опущенными глазами, потом прищурился на Хедина. – Ты мне-то баек не сказывай! Ты ж умыкнул ее!

– А хоть бы и так. Когда девушка согласна, можно и так жениться…

– Убегом! – шепотом подсказала Эльвёр нужное слово.

– А девушка согласна? – Несвет прищурился теперь на нее.

– Я по своей воле с ним уехала, – по-славянски подтвердила Эльвёр. – Ты, боярин, не беспокойся.

Несвет еще раз вгляделся в ее лицо и нахмурился. Эльвёр отвернулась.

После ужина уставшие девушки забрались на полати и накрылись белой шкурой. Сквозь сон они слышали, как мужчины еще долго говорили у печи: Несвет расспрашивал Хедина о двух годах в Ингваровой дружине, о Киеве, о походе на Дунай. Хедин умолчал о попытке Эскиля похитить Хельгу – об этом Несвету незачем знать, – но обо всем прочем рассказывал честно. Видел, с каким напряженным вниманием его слушает Несвет. Как ни далеко был отсюда широкий зеленый Дунай, события того летнего утра, когда навстречу Ингвару с его войском вышли посланцы Романа цесаря, многое меняли в этих заснеженных лесах на краю света.