Ведьмины приключения, или Как Сита охотилась на директора

Алекс пришел раньше. Притащил два букета — лилии для меня и розы для Лизы.

— Надеюсь, ты их не с клумбы в хозблоке нарвал? — спросила, всматриваясь в зрачки парня. Кто его знает, может, опять нечисть какую подцепил и к нам явился.

Зрачки были в норме, а Сашка обиделся.

— Я их через службу доставки заказал, — надулся как маленький и полез отбирать у меня лилии.

— Э-э-э, ты чего? Подарил, значит, теперь они мои! А за хищение моего имущества можно и по зубам получить! — возмутилась, отворачиваясь и прикрывая спиной свой букетик от загребущих лапок Сашки.

Парень хохотнул и поинтересовался у Лизки:

— И как ты только ее терпишь?

— И не говори, — театрально вздохнула подружка, и мы, посмеиваясь, пошли искать емкость под цветы. Потом из кухни раздался мелодичный перезвон, и Лиза, оповестив нас, что ужин прибыл, побежала проверять заказ. Мы с Александром переглянулись и пошли следом.

В результате торжественного ужина не получилось, мы расположились прямо на кухне, а накрытый для приема гостя стол так и остался невостребованным. Ели, болтали и смеялись от души. Я смотрела на Лизу и Лекса и не могла не улыбаться. Было сразу видно, что им хорошо и легко вместе. Скорее всего, это просто юношеская влюбленность и они скоро разбегутся в разные стороны, но ведь сейчас-то им хорошо! Я пожелала парочке приятного вечера и отправилась спать. Но конечно же не уснула, пока Алекс не ушел. И судя по невменяемому состоянию Лизки, вечер удался, и, возможно, племяшка даже получила свой первый поцелуй.

— А я все слышу-у-у. — Лиза заглянула в директорскую спальню и поведала раздосадованным голосом: — Он меня только в щечку чмокнул.

— Всему свое время, — рассмеялась я. — Давай уже спать, у меня завтра сложный день.

— Ах да, что там у тебя с водяным-то получилось? — оживилась подружка.

— Все завтра, уже времени много, — проворчала я, устраиваясь поудобнее и обнимая вторую подушку. Она так приятно пахла Ромочкой, что у меня даже голова закружилась.

— Извращенка, — взвизгнула Лизавета, наверно подсмотрев мои мысли, и убежала, хлопнув дверью.

А я всего-то вспомнила, как мы тут с Ромой… и клубникой зажигали. Запах клубники, кстати, тоже присутствовал.

Утро встретило уже совсем даже и не утренним, а полуденным солнцем. Но я придерживаюсь мнения — когда проснулась, тогда и утро. Так что его, в смысле утра, да еще и добрейшего, и пожелала Лизавете, когда выползла из комнаты на водные процедуры. Осколки от дверцы душевой уже убрали, а вот саму дверцу не отремонтировали, так что пришлось набирать ванну. Получилось пенно, ароматно и вполне пригодно для дальнейшего досыпания. Чем я и занялась: устроилась поудобнее, включила плеер и уснула.

Проснулась от навязчивого бульканья под ухом. Булькала конечно же вода. Вот только здесь не джакузи, а вода все равно булькает! Мне такое аномальное поведение водички не понравилась, а потому решила сворачивать гигиенические процедуры. Встала, потянулась за полотенцем… и провалилась под воду! Закрутило меня знатно, но уже через несколько секунд выплюнуло на сушу. И вот стою я на берегу небольшого заболоченного озерца, голая, с мокрым полотенцем в руках, успела-таки схватить, прежде чем смыло, и злая как ведьма! А почему, собственно, как? Я и есть злая ведьма! От возмущения сама не знаю каким образом, но без труда высушила полотенце и сразу же завернулась в него. Посмотрела на свои волосенки — так и есть, опять стала рыжая, как морковка! Ну все, встречу того, кто мне эту экскурсию на природу устроил, и тоже устрою ему… экскурсию в реанимацию, так сказать, с погружением.

А виновник нашелся сам.

— Доброго денечка, девонька, — приторно доброжелательно проговорил водяной, выглядывая из ивняка в паре метров от меня.

— Ой, дядька Лучко, вам никак жизнь-то ваша мокрая надоела? — ласково улыбаясь, поинтересовалась злая рыжая я. А потом брови сдвинула, руки на груди сложила и как рявкну: — Ты что, скотина мокрорылая, совсем страх потерял? Я тебе не одна из твоих чешуйчатопопых девах, чтобы меня за хвост по собственной прихоти, когда угодно, из ванны выдергивать!

Водяной выпучил свои водянистые глазюки и так радостно начал скалиться, что я заподозрила дядечку в слабоумии. Но следующая его реплика убедила меня в том, что дядька Лучко не слабоумный, он суицидник!

— Да ты не булькай, убогая. Я ж для тебя стараюси. Вот сейчас с девоньками моими пообсудим дела и ступай к источнику, там и от грязи своей черной отмоешьси, и судьбу, глядишь, устроишь, — заявил зеленушный доходяга, глядя на меня с просто-таки царским превосходством.

— Это кто убогая? Это я убогая? — уперла кулаки в бока и, наклоняясь к Лучко, прошипела: — Тебе жить, что ли, надоело, сморчок болотный? И где ты на мне грязь-то углядел? Я вообще-то только из ванной.

— Так не на тебе она, а в тебе, — задумчиво ответил водяной. — Большая, сильная и черная. Тока пока спит, так что отмоешьси быстро. А сейчас давай за мной. И смотри, лишнего чего рыбонькам моим ясноглазым не сболтни.