Ведьмочка для ректора Боевой Академии (СИ)

– А что ей ещ-ще делать-то? – нахохлился Рыська. – Держи.

И положил гримуар на стол прямо передо мной.

Ну, что ж. Я выпрямила спину и положила обе руки на древнюю кладезь знаний. Книжица на удивление не стала артачиться. Тотчас встрепенулась и выкатила свой круглый глаз:

– Ведянка? Вижу, вижу, – пробормотал гримуар и серебряные защелки было ощетились. Но со мной сегодня явно что-то было не так. Я ведь даже и не подумала руки-то убрать.

А только взяла да очень-очень неодобрительно посмотрела книжице прямо в единственный глаз.

И что вы думаете?

Она прищурилась и вздохнула. Тяжело так:

– Проснулся он, значитца. Источник-то твой. Ох, не уберегла, не уберегла Эржбетушка внучку свою.

Светлая мать… Да гримуар-то сегодня никак грустит. К чему бы это?

– Вижу-у, ой, вижу-у, – взвыла книжица не своим голосом.

Интересно, чьим же? Своего-то у нее отродясь не бывало. Она ведь ауру, да голос той, кто писал в ней, запоминает. И выдает под настроение.

Сегодня настроение у книжицы какое-то печальное. Совсем не боевое.

Непривычное. К боевому-то мы с Рыськой уж пообвыкли, а тут…

– Что видишь-то? – нетерпеливо спросила я.

– Огонь вижу, вот что! – вдруг огрызнулась вредина, явно приходя в себя.

– Где огонь-то? – вздохнула я.

– Понятно, где. В нем он! В нем и… – тут гримуар вытащил глаз на тонкой ножке чуть ли не к моему лицу - и в тебе.

– Так что, Ведянка, конец тебе пришел. Жизни-то твоей девичьей… – вдруг сказала книжица и неожиданно успокоилась.

– Главное, суть ведьминскую сбереги! – добавила, да так серьезно и глаз свой убрала наконец. Неприятный он у нее. Хорошо, что убрала-то.

Ну вот сказала так сказала…

И я осторожно спросила:

– Про жизнь-то девичью, это ты про что? Никак скоро конец мне придет? Вот любишь ты загадками говорить!

Фыркнула старушка:

– На то и гримуар я. А вам все, ведьмочкам молодым-то, выложи да на блюдечке поднеси. Вот учишься ты, учишься, Ведянка. А толку-то чутка выходит! Эх, вот чтобы без меня делала-то, а?

– Сказала же - девичья! – вредина недовольно зашебуршила страницами. – А поперву того сказала про огонь!

– Смекаешь? – глаз высунулся опять и уставился на меня, не моргая.

Ну-у…

– Вроде как смекаю, – почему-то прошептала я и почувствовала, как щеки краской налились.

– Смекаешь, – фыркнула книжица.

Я покосилась на Рыську, который с деловым видом вылизывал лапки, будто и не слушал нас во все уши.

– Скажи… Значит, это правда? И С-сандр, – да я даже заикаться стала. – Ну, ректор наш… Он на самом деле мой истинный?

Но как?!

Ведь у ведьмочек так не бывает…

Да и он же…ну, не такой уж молодой-то. Сорок лет! И маг!

Я уставилась на книжицу.

– Эхх, молодежь, – книжица зашелестела страницами. – Истории своей не помните, обряды-то все позабыты.

– Вот, тут читай-ка, – и буквы на нужной строке полыхнули алым.

“Всем ведьмочкам рода Маленских, чтобы знали да не забывали. Род наш пошел от старых Князей, которые правили краем испокон веков. Старые Князья носили в себе источники двух стихий - стихии огня и стихии воды. Потому и был мир и покой в землях наших. И рождались долгожданные младенцы в семье, носители двух стихий до тех пор, пока не влюбился один из Князей в деву лесную, ведьмочку. Краше нее никого не встречал он и назвал своею, желанною. От союза их пошли младенцы, носящие в себе еще и ведьминскую суть.”

Книжка резко захлопнулась:

– Ну, теперь-то все поняла, Ведянка?

Сердце у меня забилось. Поняла я, как не понять.

– Значит, он на мою ведьминскую суть да на источник откликнулся, – задумчиво проговорила я.

И встрепенулась:

– Погоди-ка. А почему ж тогда, когда в спальню ко мне пришел, то Олеандрой называл-то? Может, Олеандра эта и есть его истинная, а вовсе не я?

Вот сказала, и помрачнела. Да не хочу я знать никаких таких Олеандр! Тем более, что были они давно. И что мне злиться-то? А злюсь.

– Не кипятись, Ведянка, – строго сказала книжица и вдруг замялась. – А Эржбетушка неуж ничего тебе не говорила-то? Ну, про Олеандру, – прямо вот прошептал гримуар.

– Ни-че-го! – неожиданно зло сказала я. – Да я и имени этого не слышала никогда! Вот только здесь, от ректора-то…

И сразу вспомнила его, такого потерянного. Темные колодцы глаз и этот взгляд. Он вовсе тогда не на меня смотрел. Олеандру он свою видел!

Хоть и двадцать лет прошло…

Никакая я ему не истинная, вот! Раз все ту помнит.

Глава 33

Замолкла книжица, крякнула и забубнила что-то едва слышно.

Будто спорила с кем. Наконец зашелестела страницами и нехотя так заявила:

– Вот любите вы, ведьмочки рода Маленских, все на мои старые плечи перекладывать-то. Она ведь тянула до последнего, все сказать тебе хотела, Эрбетушка-то, – всхлипнула вдруг книжица. Да и я пригорюнилась, бабулю вспомнила.

– А пришло время к Светлой матери уходить, да так и не сказала. Быстро пришло оно, время то. Не ожидала она. Сильная была ведьма, Эржбета наша. Сильная, а сердце-то болело. Всю-то жизнь болело сердечко у ней. Вот и.. – гримуар вздохнул.

– Написала она тебе, Ведянка. Все, что знать надо, написала. Да только закрыла заклинанием строгим, на время завязанным.

Я вздрогнула. На время завязанным?