Ведьму сжечь, или Дракон, я тебе (не) пара (СИ)

— А когда мы разберемся с вашей заварушкой, есть шанс вернуться домой? — спрашиваю с угасающей надеждой.

— Есть, — кивает. — Только зачем, если ты будешь обречена на одиночество и тоску по своему истинному?

— А вот это тебя не касается. Сама разберусь! Значит, я помогаю тебе, а ты скажешь, как вернуться домой?

— Если Сентелла вернет себе свою магию и владения, она сможет это осуществить, — смотрит на меня как на умалишенную.

— Смогу, — подтверждает зеленая мерзость.

О, ну хоть один положительный момент. Моя надежда оживает, а вместе с ней и адская боль, которая меня скручивает. Кровь обжигает, внутренности горят, и я не могу пошевелиться, только выть от жуткой боли. Такое ощущение, мой же огонь взбунтовался, и теперь наказывает меня за что-то. Неужели за мои слова? Нее… бред…

Но боль — это еще полбеды. На меня наваливается черная разъедающая душу тоска. Внутри будто натягиваются нити и кромсают меня изнутри. Меня куда-то тянет. Только не могу понять куда.

— Что со мной происходит? — с трудом удается задать вопрос.

— Могу ошибаться, но мне кажется, активируется ваша связь… — она указывает рукой на мое крыло, на котором багровым пламенем проступает гадкая отметина. И кажется, она пылает не на поверхности а во мне. Клеймит еще больше.

— Что ему надо?! — уже не могу сдерживать криков.

— Это можешь узнать только ты. Просто не сопротивляйся связи, прими ее…

— Нет! — мотаю головой. — Сама справлюсь!

Так и хочется разорвать нити внутри меня. Отрезать себя от ненавистного дракона! Он что решил таким образом вернуть меня обратно во дворец?! Не бывать этому!

Семен подлетает и посыпает меня радужной пылью.

— Правильно. Не дай ему победить, — машет крыльями.

— Глупцы, — фыркает зеленая дева.

— Еще какие глупцы, — раздается до жути знакомый голос. Даже забываю про свою боль. Поднимаю голову.

Нет! Ну почему сейчас?! Кааак?!

— Симпатичные рога, — не удерживаюсь от издевки. Стараюсь не падать духом, даже видя, как у входа стоит Мирград собственной персоной. Подпирает рогами вход. Откуда они у него? Разве у драконов они бывают? Вроде раньше их у него не замечала. Да и он сейчас в человеческом облике, а рога больше его головы. Жуть…

— Августина, ты стала фениксом, — округляет глаза. — А это кто такая? — кивает на Августину.

Он так и не понял подвоха.

— Я стала фениксом, а ты, смотрю, решил из дракона в козла перевоплотиться, — спазмы боли снова пронзают тело, но взрыв адреналина, от появления Мирграда их заглушает. — Похвально, этот облик тебе больше подходит.

И что нам теперь делать?

Глава 12

Ландер

— Совсем обнаглели красные, шастают в приграничных землях. Уверовали в свою безнаказанность, — заявляет один из лазутчиков, явно преисполненный гордостью за самого себя.

Уверен, это его первый и точно последний подвиг. О нем он будет рассказывать каждому по несколько сотен раз.

— Может, его изгнали. Странный он какой-то, — говорит самый старший из них. — Надо лучше его обездвижить, не ровен час придет в себя, и тогда нам несдобровать.

— Этот? — ухмыляется лазутчик. — На него плюнь и он развалится. Да я его одной левой!

— Лучше переоценить врага, чем недооценить! — замечает их главный.

А я уже горю от позора, свалившегося на мою голову, корчусь от сжигающей меня боли. Хотел избавить свой народ от проклятья, а приведу его к гибели. Немощный правитель — вот где настоящее проклятье. И все она! Августина! Будь неладна эта дева!

Спазмы в голове мешают сосредоточиться. Еще за свой век и ни разу не испытывал подобной боли. Душу разрывает в клочья, и самое жуткое — это тоска. Она наваливается жгучей пустотой, выжигает меня, окуная в бездну паники. Я больше не ощущаю себя драконом. Человеком тоже. Силы стремительно угасают.

Если я в таком состоянии попаду в лапы к Мирграду, то конец всему. Не за себя страшно, за свой народ.

Меня связывают ледяными путами, пропитанными магией синих. Холод, чужеродная магия… она охлаждает пыл. Боль от недруга проясняет разум.

«Хозяин! Я чую беду!» — сквозь судороги улавливаю голос Мараска.

«Я в западне, лазутчики Мирграда меня схватили» — даю ему унизительный ответ.

Но Мараск — это моя правая рука. Тот, кому доверяю безоговорочно.

Благодаря его редкому дару и связи с древней магией красных мы можем общаться ментально. Хоть у этого общения есть свои ограничения. Но будучи охваченным агонией, я даже об этом забыл. Но верный помощник учуял беду.

«Воззови к магии королевства. Ты столько столетий питал свой народ, что теперь они ответят тебе тем же. А я выступлю проводником».

Он прав. Другого выхода просто нет. Хоть самому ослаблять свой народ, дело низкое. Но если они останутся без правителя, будет еще хуже.

«Действуй, Мараск. И я попробую» — даю указание.

Сквозь толщу льда и пламени, сквозь боль и судороги агонии ищу то, что связывает меня с народом. Их уважение, любовь, порой страх и безусловную преданность. Прочная связь правителя с подданными устанавливается годами и возможна, если они принимают его всем сердцем.

И нельзя узнать степень преданности, не оказавшись в беде. Если нет искренности, то и помощи соответственно не будет.