Ведьму сжечь, или Дракон, я тебе (не) пара (СИ)

А дальше все произошло настолько молниеносно, что я не успел ничего сообразить. Работали лишь инстинкты и вспыхнувшее неудержимое пламя к моему фениксу. Помощник Мирграда активизировал древнюю магию, и решил их уничтожить, направив ее сгусток в Аувгустину. Я закрыл их собой. Успел. А дальше леденящая боль в теле и падение, долгое, непонятное… Мое солнце гаснет, я больше не смогу увидеть Августину, не смогу защитить народ… все к чему я шел много лет пропало, и теперь есть только этот холод, который сжирает меня изнутри. Если я уже не в мире живых, то почему все так отчетливо чувствую, но не могу пошевелиться? Я ничего не понимал… Агония холодная и удушающая, тоска и сожаления… Я звал ее, хоть и понимал, что она меня уже не услышит. Переживал, что теперь будет с моим фениксом, с миром, в котором восторжествует зло… Презирал себя за бессилие…

И тут ее руки. Нет, это не иллюзии, я ощущаю тепло, что пробивается сквозь арктический лед. Я чую свою пару, своего феникса, только не могу ей ответить, и мысленно молю, чтоб не уходила, чтобы всегда оставалась рядом. Моя душа зовет ее, кричит в немом болезненном вопле. Ее губы на моих губах… эта сладость… Если и уйду в небытие то с ее вкусом на губах.

Эх, если бы повернуть время вспять, как многое я мог изменить. Изначально не пугать ее, а завоевывать… Слишком горячие, слишком поспешные решения. Напугал, она сбежала. И теперь мы все платим за мою поспешность. Метка пропитывается огнем, ее огнем, нашим… Я чувствую, как рушатся преграды, как пламя сжигает все, есть лишь чистые эмоции, яркие, светлые, не затуманенные гневом и яростью. Вот сейчас в этом безмолвии зарождается нечто неподконтрольное, дикое, необузданное. Те чувства, о которых я грезил всю жизнь, расцветают. И появляется несокрушимое желание жить, прогнать магию льда из своего тела, и показать Августине, что я могу сделать ее счастливой… Она для меня центр вселенной, и именно сейчас я ощущаю это настолько остро. Нити, связывающие нас, огонь что льется из ее губ в мои — наше возрождение. Мы больше никогда не будем существовать порознь, и я не уйду в мир иной, потому что не позволю себе оставить ее.

Открываю глаза… Смотрю на своего феникса, а она более не феникс… Моя возлюбленная, совершенная, прекрасная в своем человеческом облике… Августина ослепляет… Только она не Августина.

Пелена зеленой магии слетает с глаз. Девушка, что жила со мной в замке и моя возлюбленная — это две разные особи. Еще ничего не понимаю, но четко осознаю лишь этот факт.

— Ты кто? — шепчу, неотрывно любуясь прекрасными чертами лица, впитывая ее красоту, как целебный бальзам.

Сдвигает брови, смотрит на меня недоуменно.

— Ландер, тебе память отшибло? Амнезия?

— Я все помню, — а сам едва сдерживаюсь, чтобы не накрыть ее сочные губы поцелуем.

— Ничего не понимаю, — лицо растерянное, а нежные тонкие пальцы, продолжают гладить мои плечи. Невинная ласка, от которой я оживаю, исцеляюсь.

— Я хочу знать, как зовут мою истинную? Откуда она пожаловала? Люблю, а имени не знаю, — больше не сдерживаюсь, накрываю ее губы своими, и ликованию моему нет границ, когда осознаю… она отвечает на поцелуй.

Маша

Почему мне так хорошо? Просто от ощущения, что он рядом, что жив, что целует. А не могу понять, что со мной. Но не хочу, чтобы это прекращалось. Пусть это длится всегда, вечность.

— Маша, я из другого мира, — прерываю поцелуй и признаюсь. Становится так легко. Словно сбросила чужую и очень неудобную маску. Замираю. Жду реакции.

— Моя пара иномирянка, — улыбается, бережно убирает упавшую мне на лицо прядь волос.

Будто и не удивился вовсе. Или ему все равно.

— Это из-за нее, — киваю в сторону Августины, и только теперь вспоминаю, что все смотрят на нас. — Она призвала, и мы тут оказались с Семеном.

— Значит, мне стоит тебя поблагодарить, — Ландер одаривает Августину улыбкой, а у меня внутри поднимается ураган ревности. Только за улыбку, подаренную другой, за знак внимания, я готова крушить все на своем пути.

— Для начала откажись от планов поработить меня, — вставляет свои пять копеек Сентелла. Облик-то она сменила, а вот скверный характер никакая внешность не спрячет.

— Ты как? — спрашиваю, и чувствую, что краснею.

Очень странно не ругаться с Ландером. К чему это все ведет? Неужели я задумываюсь о чем-то большем с ним? Пока я морально к этому не готова. Странный и непонятный страх сковывает, и в одночасье меня охватывает дикое притяжение, которое я с трудом контролирую. Но это ведь магия? Это не настоящие чувства? Это метки… Это не мой выбор…

— Благодаря тебе я полон сил, — Ландер поднимается, потягивается, не сводит с меня гипнотического взгляда с поволокой. Какой же он офигенный, аж слюнки текут. И чего я сопротивляюсь? Потому что мне его навязали. И вот это сопротивление помогает дистанцироваться, не дает моим мозгам окончательно расплавиться.

Взгляд скользит по его телу, бледность отступает, так что теряю дар речи, а это со мной происходит крайне редко.

— Хорошо, — бурчу и опускаю голову.