Ведьму сжечь, или Дракон, я тебе (не) пара

— Ты получила священный дар! Не стоит приравнивать даже в словах подобное к болезни, — хмурится.

А как по мне — это реальный недуг. Иномирский. Гадкий. Интересно это лечится?

— И как я получила этот дар? — последнее слово выплевываю ему в лицо.

— Я поделился с тобой силой. Не буду напоминать наш уговор, который ты бессовестно нарушила, — смотрит на меня с укором. — Потом ты сбежала. И уж где была, что делала, и в чьих объятиях проводила ночи, — глаза вспыхивают багровым светом, — Мне неведомо.

Он чего? Это самое… ревнует Августину? У них точно были шашни!

От этого открытия хочется еще сильнее придушить Августину. Паршивая овца! Во что она меня втянула! Я Семена успокаивала, а теперь сама превращусь в нечто подобное. Ох, надеюсь, хоть не в такого монстра, как та зеленая дева. Я этого точно не переживу.

— Но это и неважно как. Главное — легенда оживет, а с ней закончатся страдания моего народа, — заключает с кровожадными нотками в голосе.

— А теперь можно подробнее? Что тебе от меня надо?

Обиженный мужик такое себе удовольствие, тем более, если он собирается вымещать свою злость на мне.

— Птица феникс восстановит справедливость, разрушит границы королевств, и будет сеять по миру карающий огонь. Мирград и его приспешники будут стерты с лица земли. И семейные ценности вновь восторжествуют в едином королевстве.

— Так может, я тебе в первую очередь уничтожу? — спрашиваю не без злорадства.

— Исключено. Феникс — это справедливость. Это пламя правды. И это великая сила.

Вот и надо бы эту силу против него применить.

— Значит, она не подчиняется никому и сама решает, кто прав, кто виноват! — с победным триумфом беру бокал и выпиваю его до дна.

— Этого не будет! — бьет по столу так, что тарелки подпрыгивают. Из ноздрей черный дым вырывается, а щеки покрываются чешуей. — Надумала Мирграда выгородить?! Не выйдет! Никчемный червь сгниет, как и было ему предписано. А ты даже лить слезы по нему не сможешь. Тебя вообще не будет существовать.

Мда… кроет его серьезно. Если б не превращение в феникса, он бы Августину, а в данном случае меня, уже бы сгноил.

— А с фениксом что будет?

— Он будет рядом со мной всегда. Наслаждаться плодами возмездия.

— И какой срок моего… так сказать… полного превращения?

— Я увеличу этот срок, — скалится.

Не к добру его щедрость. Чую подвох.

— Как?

— Пока ты будешь носить моего наследника, проживешь в женском теле. А как разродишься, то полная трансформация завершится и ты станешь фениксом, утратив женское обличье.

Перспектива зашибись… Открываю и закрываю рот. Хочется врезать ему хорошенько. Вот только это ничего не даст.

— Я как бы… не беременна… и не собираюсь вынашивать детей не пойми от кого… — ой, упс…

Походу я это… ляпнула немного не то. Он сам виноват! С ним даже железная выдержка даст трещину. Что уж обо мне говорить. Еще немного и я снова начну обрастать перьями и плеваться огнем.

— Не пойми кого?! — языки пламени вырываются из его рта, летят мне прямо в лицо.

Но вместо ощущения дискомфорта, мне отчего-то хочется в них закутаться как в теплое покрывало.

— Мирграду ты никогда не родишь! — выдает, как проклятие.

Ну как бы я и не собиралась… Я вообще, еще не готова стать матерью. Ни в своем мире, ни тем более сношаться с драконами.

— Тебе тоже! — парирую ему. И в ответ посылаю огненный шар. Из пальцев их выпускать у меня уже отлично получается. Это легче чем водить научиться.

Только его мой огонь тоже не берет… печаль…

— Родишь! И наш наследник станет единимым правителем мира Мирал!

— Как ты это собираешься осуществить?

Уточняю на всякий случай. Вдруг они тут практикуют магическое непорочное зачатие, или еще какую лабуду.

— Естественным способом, — облизывает губы, раздвоенным языком. Делает это так взывающее и соблазнительно. Заставляет вспомнить тот ошеломляющий поцелуй.

Тьфу! Выкинуть бредни из головы! У меня тут жизнь решается! А я о поцелуях с врагом фантазирую! Позорница!

— Я с тобой, — морщу нос, — Да ни в жисть!

— Так ты сможешь дольше оставаться человеком, — выдвигает аргумент.

— Все равно НЕТ! — бью по столу, на манер того, как он делал, несколькими минутами ранее. Только удар у меня слабее будет.

— Еще не так давно, ты молила взять тебя. Клялась в верности и показывала все искусство своих ласк. Не уступала умениями придорожным искусницам.

Это он меня дорожной продажной девкой сейчас обозвал? Реально? Это он так соблазнить меня пытается гаденыш?!

— У меня было затмение. Жар. Я была больна. Никогда по доброй воле и в трезвом уме я с тобой в постель не лягу! — поднимаюсь со стула. — И ты это… если так невмоготу… так и сходи к придорожным искусницам, пусть они тебе наследников рожают!

— Родит дева-феникс от огненного дракона. И спадет проклятие, и будет царствовать их отпрыск в объединенных королевствах. Да воцарится мир! — выдает заученную фразу. — Есть пророчество, и оно сбудется, хочешь ты этого или нет.