Ведьму сжечь, или Дракон, я тебе (не) пара

— Ваше драконье величество, есть вещи, которые нельзя откладывать, — помощник сразу же переходит к делу.

— Августине хуже? — от этой мысли, что-то неприятно колет под ребром.

— Нет. Она в той же поре. Пьет отвар и не выходит из своих покоев.

— Тогда что? — выдыхаю. Эта новость приносит облегчение.

— Нам следует как можно скорее забрать у Миргарада пони. Прошлый раз вы были близки к цели.

Тут я морщусь. Был близок, но Августина и тут спутала все планы.

— Вначале мое бракосочетание.

— Я буду молить святой вулкан, чтобы синие не использовали его раньше.

Я и сам понимаю, что теперь, когда война перешла в кровавую фазу, Мирград использует все имеющиеся козыри. И не посмотрит на последствия.

— Я сделаю все, чтобы Эсвель как можно скорее оказался в стенах нашего королевства, — заверяю помощника.

Маша

— Секрет? — верчу штукенцию в руке. — По идее логично. Иначе бы она его не прятала…

Засовываю еще раз пальцы в тайник, вдруг там будет записочка. Мне нужна подсказка! Да хоть что-то еще!

Ничего!

— Дай взглянуть, — просит Семен. Подлетает к моей вытянутой руке. — Медальон связан с родом Августины.

— Это и так понятно, умник! Вопрос в том, какой с него толк?

Принимаюсь рассматривать вместе с птицей. Гравировка выполнена качественно. Прорисованы малейшие детали. Они очень реалистично передают все уродство зеленой девы. Сама цепь золотая, с витиеватыми узорами. Старинная вещица.

— Может там есть потайное отверстие? — предполагает котоворон.

— Нее… вроде ничего такого, — продолжаю вертеть в руках медальон.

Я уже его и ногтями ковыряю, и тру, и дую, и борюсь с желанием запустить им об стену. На вид бесполезная штука. Но зачем тогда Августина его прятала?

— Он был дорог ей, — словно читает мои мысли птица.

— Что с того?! — начинаю злиться. — Мы же разгадать не можем механизма!

По рукам струится огонь. Я снова хочу сжечь всех и каждого. Направляю струю огня на медальон. Ничего не происходит.

— Ты сейчас себя поджаришь.

— Не каркай, Сема! Не беси! — огрызаюсь.

— Да пожалуйста! Не хочешь слушать советов, кипятись дальше, скорее составишь мне компанию в пернатом царстве. Ощутишь на себе все прелести птичьей жизни, — ворчит.

— Ты прав, — неохотно признаю и наливаю себе еще одну порцию отвара. — Только сдерживаться все труднее. Во мне огонь и он хочет вырваться на волю. Мне становится тесно собственное тело.

Сажусь на постель. Жалуюсь птице на свою участь. А скоро и я буду каркать в небесах.

Кладу медальон на покрывало.

— А я за что наказан? Слушать твое нытье, то еще испытание! — ворчит Семен и садится на спинку кровати.

— Я и не думаю сдаваться. Так минутка слабости, — провожу огненным пальцем по медальону. Смотрю, как языки пламени скользят по изображению девы и при этом не причиняют никакого вреда.

Птица взмахивает крыльями. Радужная пыль осыпается на мой огонь, а дальше происходит нечто невообразимое. Из медальона вырывается яркая зеленая вспышка. Озаряет собой всю комнату. Режет по глазам. Все я слепла…

— Нееет! — раздается отчаянно и приглушенно.

— Что происходит? Семен? — спрашиваю и усердно тру глаза.

Переживаю за птицу. Он хоть и вредный, но свой родненький.

— Кар, — раздается мне в ответ.

— Человеческим языком говори! Раскаркался мне тут!

Тут раздается грохот. И дальше вопль, сменяющийся на жалобный писк.

В глазах проясняется. Зеленый свет больше не ослепляет. Комната приобретает былые очертания, за исключением… зеленой девы, которая самозабвенно бьется головой о стену.

— Ты откуда тут взялась? — осторожно интересуюсь.

Что-то я побаиваюсь за психическое здоровье чудища.

— Ты! Все ты! Откудааа?! — поворачивает ко мне свое человеческое лицо, перья на голове шевелятся подобно змеям.

— А я что? — пожимаю плечами.

— Как посмела?! Откуда у тебя амулет?! — указывает когтистой рукой на медальон, который преспокойно валяется на кровати. Словно это не он несколько минут назад излучал свет.

— Кто-то в бешенстве, — каркает Семен. Он уже тоже пришел в себя, и сейчас висит под потолком. Птица явно побаивается зеленого чудища.

— Нашла… — что-то я даже теряюсь. Слишком видок девы пугающий. Мало ли чего она в таком состоянии натворить может.

— Если бы он был у Августины, она бы не пошла со мной на сделку! — Сентелла садится на кровати. Я от греха подальше беру медальон в руку.

И тут происходит еще более странная вещь. Зеленая дева склоняет передо мной голову и сквозь зубы цедит:

— Повелевай, госпожа…

Если бы мои глаза могли выскочить из орбит, они бы выскочили, настолько сильно они у меня округлились.

— Что? Что… ты сказала?

— Я в твоей полной власти, госпожа, — и косится с ненавистью на кулон.

— Ой, как интересно! — Семен тут же приземляется с потолка обратно на спинку кровати. Опасность позади и птица тут же расправил перья и вздернул голову. — Так ты, значит наша служанка?

Ах, Семен! Маленькая вредная жадная до власти птица! Нигде выгоду не упустит!

— Только госпожи! И я не прислуга! Я священная дева зеленого королевства! — шипит на него, но не нападает. — Только прикажи, переводит взгляд на меня, — И я мокрого места от этой птицы не оставлю.