Ведьмы Алистера (СИ)

— О, так иногда бывало. Один из комплементалов мог некоторое время не чувствовать своего партнёра, становясь восприимчивым к нему лишь со временем. Именно в этом я всех и убедила. Даже Люциана. Не хочешь ещё вина? Не могу говорить о нём на трезвую голову, — Кеторин посмотрела на свою руку, разрисованную рунами. — Пока действует руна, мне нужно много алкоголя, чтобы напиться.

Марта посмотрела на свой всё ещё наполовину полный бокал и осушила его в пару глотков, хоть изначально и не собиралась пить. Говорить о чьих-то неудачных любовных отношениях на трезвую голову было тяжело. Отчего-то слова Кеторин давили на Марту, вызывая неприятные ощущения в животе.

— Наливай, — согласилась Марта, но весь задорный настрой, с которым началась эта посиделка, уже давно растворился.

Кеторин скрылась за дверью бара и вернулась лишь через пару минут с двумя бутылками и автоматическим штопором.

— Шардоне кончилось. Будем пить красное, — она откупорила одну бутылку, в этот раз не пролив ни капли, и разлила тёмно-красную жидкость по пустым бокалам. — Так, на чём я закончила? Ах, да! Я, глупая упрямая девчонка, убедила всех в том, что Люциан просто эмоционально не чувствителен, и стоит нам только провести Приворот, как он всё поймёт. Поймёт, что я — его истинная пара, что мы предназначены друг другу судьбой.

— Но он оказался слишком чёрствым и так и не понял?

— Точно! Чёрствый сухарь. А ведь я три года билась, убеждая всех и каждого, что мы истинная пара и что наше потомство будет самым могущественным, что мы даже сможем возродить магию, запустив новый виток колдунов и ведьм. Мне поверили. Даже Люциан, кажется, ненадолго поверил. И я была права. Отчасти…

— А что такое этот Приворот? Уж не его ли ты предлагала провести на Коуле?

— О нет, конечно же нет. На твоём охотнике я предлагала попробовать какое-нибудь любовное зелье, подавляющие волю, но никак не Приворот. Приворот — древний обряд, которым связывались между собой комплементалы. Посредством него нити отношений, которые связывают между собой всех людей, а в нашем случае — двух конкретных комплементалов, — уплотняются тремя ведьмами, после чего такую нить уже невозможно порвать.

Кеторин взмахнула над своей грудью, произнося несколько тягучих слов, и Марта увидела пучок тоненьких светящихся нитей, идущих от груди Кеторин и исчезающих в пустоте комнаты. Одна из нитей отделялась от пучка и шла к груди Марты, теряясь где-то в глубине.

— О боже, — выдохнула она. — Это невероятно.

— Между каждым человеком, которого ты встречаешь, и тобой образуется нить. Чем лучше между вами отношения, тем толще нить. А вот и та, над которой совершён Приворот, — Кеторин перебрала нити пальцами и подцепила одну из середины. Эта нить была толще остальных и, казалось, была покрыта коконом, излучающим слабое золотистое свечение с красноватым отливом, в то время как остальные светились простым белым светом. — Она в некоторой степени влияет на отношение к человеку, с которым я связана. Для комплементалов это священный обряд, который укрепляет их чувства, а для нас — приговор. Я не люблю Люциана, а он не любит меня, но из-за этого, — Кеторин дёрнула нить. — Мы никогда не сможем полюбить никого другого.

В словах ведьмы было столько горечи и боли, а во взгляде — тоски и обиды, что Марта не поверила в то, что Кеторин больше не любит своего Люциана.

— Мы застряли в состоянии привязанности с примесью ненависти. Паршивое чувство, когда ты одновременно хочешь человека, но в то же время он тебе противен. В итоге наши отношения из «милый, я так рада, что ты вернулся, пойдём я приготовлю тебе ванну» стремительно скатились до «о чёрт, ты всё-таки пришёл, а я уже тебя похоронила и успела отпраздновать, не хочешь ли вернуться обратно в свой милый и тёплый гроб?». Идеальный брак, ничего не скажешь. А всё почему? Потому что такой упёртой дамы, как я, ещё поискать надо. Я ведь привыкла всегда добиваться своего.

— А если снять его? — спросила Марта, борясь с желанием дотронуться до нити, связывающей её и Кеторин.

— Снять приворот? О нет, он необратим, — отрезала Кеторин и взмахнула рукой, отчего нити бесследно пропали, не оставив после себя ни малейшего свечения. — Хотя никто, вероятно, и не пытался его обратить — надобности не было. Вот и записей тоже нет.

Марта крутила бокал в руке, наблюдая за тем, как тусклый свет играет с вином. Она всегда была равнодушна к алкоголю — что он есть, что его нет. На школьных вечеринках, где её ровесники пили до потери пульса, Марта вполне уверенно чувствовала себя, цедя свою бутылку с колой, хотя её нельзя было назвать частым гостем на этих вечерах. Так что и теперь Марта уже ощущала, как алкоголь действует на неё, хотя она и выпила один-единственный бокал. Девушка отпила вина и решила наконец-таки спросить Кеторин о том, зачем пришла, пока ещё могла мыслить здраво.

— Кстати, об отсутствующих записях: что ты знаешь о передаче магических способностей?

— А зачем тебе это? — встрепенулась Кеторин и как-то странно посмотрела на Марту: то ли озадаченно, то ли испуганно.

— Просто ответь.