Ведьмы Алистера (СИ)

Мегги хотелось задать вопросы, которых у неё появилось целое море, но она боялась задать их Вивьене — мало ли в какой момент ведьму переклинит. Как говорится, от доброй сказочницы до злой ведьмы — один шаг.

Вивьена говорила о сущностях, но Мегги уже давно поняла, что ей рассказывают сказку о Богах. Богах иного мира. Слова Вивьены были заученными, даже фанатичными, и создавалось впечатление, что Вивьена верит в каждое произнесённое слово. Вот только Мегги не могла относиться к её словам без скептицизма.

— Лидэя создала существ, — продолжала Вивьена, — из ветра и снега. Кожа их была холодна, как лёд, в глазах их не было жизни, а дыхание было способно сковать даже неукротимый огонь гор Вал. Те существа не были похожи на нас с тобой, в них не было ничего человеческого: они были больше, сильнее, в их жилах никогда не текла кровь. Но они очень нравились Охотнице. Они завораживали её так же, как и её мать. И вот, Луна, которая никогда не ладила со своей дочерью, а теперь была отделена и от мужа, была очень одинока и начала…

— Убывать с неба? — не без иронии предположила Мегги.

— Верно, — кивнула Вивьена. — Так же, как и здешняя Луна, однажды та просто пропала с неба, оставив то своей дочери. Воспользовавшись своей уникальной связью с междумирьем, она сошла с небес и приняла форму, близкую к своей первозданной, хоть и в разы меньше. В чём-то она была похожа на себя прежнюю, но в то же время была неимоверно далека и не так прекрасна. В том мире были люди, слабый и хилый народец, живущий в пещерах континента. Они боялись новых существ, а потому показывались на поверхности лишь ночью. И, как ни странно, именно ими вдохновилась Луна. В тёплых лучах Сола она возлегла с ледяным существом, чтобы понести от него дитя — маленькую лунную девочку, не чуждую этому миру. Рождённую в нём. Девочку, которой было суждено стать якорем в этом мире. Девочку, похожую на слабый народец. Её волосы были цвета Луны. Её кожа светилась, как Луна. Её глаза были льдинами, как и льдистые глаза её отца, за одним лишь исключением — лёд её глаз был зелёным.

Мегги поджала губы и тихо пробормотала:

— Лёд становится зелёным, если в нём содержится железо, при окислении оно…

— В жилах этой девочки текла кровь, — перебила Вивьена, явно недовольная тем, что Мегги вклинилась в рассказ. — Кровь, которой не было у её отца, но была у её матери. Кровь другого мира. Кровь, которую нужно было смешать с кровью этого мира, что бы он принял пришлых существ и не отверг их. И мать любила свою младшую дочь больше всех на свете. Она любила её так, как никогда не любила Охотницу. И девочка отвечала ей взаимностью. Она всегда была ведома своей матерью. Она всегда была ведьмой — первой ведьмой того мира. Так появилась прародительница лунных ведьм. Та, кто смешала свою кровь с кровью слабого мужчины. Та, кого люди приняли и восхваляли. Ты понимаешь, о чём я говорю, девочка? Так зародилась ваша магия. Магия, которая даже в другом мире продолжает влиять на вас. Маленькая прекрасная девочка со светлыми волосами и зелёными глазами — так выглядели все потомки Лунной Ведьмы. Все потомки Матери Мира. И я не могу понять, почему эта магия влияет на тебя, но я не чувствую в тебе ни малейшего её отголоска. Может, кто-то прячет её?

Мегги сглотнула под пристальным взглядом Вивьены.

— Или, может, она ещё не пробудилась? Твоя магия должна светить, как Луна в ночи, а ты не похожа даже на маленькую звёздочку. И это странно, — продолжала рассуждать Вивьена, а Мегги ощутила, как у неё вспотели ладони.

Ей хотелось развернуться и бежать отсюда со всех ног, но она продолжала стоять, стараясь не подавать виду, как ей страшно.

Вивьена улыбнулась:

— Ты — жестокая маленькая девочка. Страдания твоей бабушки не заставили твою силу пробудиться. Она что, для тебя ничего не значила? — Вивьена выгнула бровь. — Мне кажется, если она ещё жива, то расстроится, когда узнает об этом.

— Вы не правы, — дрожащим голосом ответила ей Мегги, прекрасно понимая, что сейчас ей стоило бы промолчать. Она знала — её провоцируют.

— Не права? Это я-то? — искренне удивилась ведьма, ткнув пальцем в грудь, скрытую под мантией.

И, прежде чем Мегги успела понять, что происходит, Вивьена наотмашь ударила её по лицу. Губа лопнула, как перезревший плод. Мегги, которую никогда в жизни не били, ошалело провела языком по губам, ощущая медный привкус.

Она схватила девочку за подбородок и прижала палец к треснутой губе. Мегги ощутила жжение. То медленно распространялось от её губ по всему телу, и она ничего не могла с этим поделать: ни отстраниться — тело словно перестало её слушаться, — ни даже воспользоваться магией.

— Вот видишь: у Лунных ведьм есть кровь, а мы, кровавые ведьмы — дочери Охотницы, дочери преданной дочери — можем её контролировать, — улыбка на губах Вивьены стала ещё шире.