Ведьмы и герои. Феминистский подход к юнгианской психотерапии семейных пар

Салливен был против использования в исследовании человеческой личности механистического и рационалистического подхода, основанного исключительно на формальной логике и заимствованного из естественных наук. Совершенно неприемлемым средством для понимания межличностного взаимодействия казалась Салливену и психоаналитическая структурная модель «Эго, Супер-Эго, Ид», так как, по его мнению, она не годилась для широкого применения. Он был совершенно не согласен и с основным психоаналитическим принципом, согласно которому психоаналитик должен выполнять функцию «непроницаемого для проекций пациента экрана». Согласно взглядам Салливена, при взаимодействии с пациентом терапевт является «включенным наблюдателем», независимо от степени его реального участия в психотерапевтическом процессе. А следующий шаг в развитии этой идеи сделал Юнг, утверждая, что при эффективном психоанализе аналитик подвергается анализу ничуть не меньше пациента.

Отношения в семьях, в которых выросли Юнг и Салливен, были во многом похожи и могли существенно повлиять на формирование независимой позиции и того, и другого. Каждый из них был единственным сыном энергичной, честолюбивой матери и несколько более пассивного, интровертированного отца. Салливен родился в ирландско-американской семье и воспитывался в пуританском духе в протестантской сельской общине. Все его братья и сестры умерли в детстве. Его отец был простым фермером, а мать выросла в обеспеченной и образованной семье. Она считала, что вышла замуж за человека, не достойного ее, и постоянно жаловалась на житейские невзгоды и плохое здоровье. Судя по фотографиям, даже в пожилом возрасте она оставалась энергичной и властной женщиной, с мнением которой, несмотря на ее болезни, нельзя было не считаться. Отец Салливена был замкнутым и не слишком уверенным в себе человеком; на фотографиях – это стройный мужчина, похожий на фермера Новой Англии. Он был социалистом, доморощенным политическим философом, который делился своими взглядами на жизнь с мужским сообществом, собиравшимся на местном складе вокруг большой печи. Записи Салливена, его воспоминания о детстве, проведенном на ферме, и школьных годах свидетельствуют об одиночестве и постоянной неуверенности в себе, которую мальчик ощущал весьма болезненно. Он был привязан к скоту на ферме больше, чем к окружающим его людям, за исключением одной своей очень неглупой тети по материнской линии, которая однажды случайно посетила ферму. Мальчик чувствовал себя настолько одиноким в родной семье, что даже перестал говорить с акцентом, присущим всем выходцам из Ирландии. Несколько позже, пережив серьезные личностные потрясения, Салливен снова стал говорить с ирландским акцентом, который сохранился у него до конца жизни.

Юнг родился в 1875 году и был на семнадцать лет старше Салливена. Он вырос в обедневшей пасторской семье в сельском кантоне Швейцарии. По-видимому, мать Юнга была для мальчика значительной родительской фигурой – она казалась ему загадочной и эффектной особой, совсем не похожей на обычную женщину. У Юнга была младшая сестра, которая не добилась в жизни заметных успехов. Всю свою недолгую жизнь она провела в тени знаменитого брата. Отец Юнга был скромным и замкнутым, но, по всей видимости, очень добрым человеком. Он стал для сына образцом эрудированного человека; он изучил классические языки и философию, несмотря на то, что у сельского пастора не было никакой возможности применять их на практике.

Таким образом, и Юнг, и Салливен родились в сельской местности, но росли обособленно от сельской общины. В детстве на них обоих в большей степени оказали влияние сильные личности их матерей, которых не удовлетворяла окружавшая их простая жизнь, чем одобрение их непосредственного окружения. Впитав в себя «языческий» дух швейцарской фермерской общины, Юнг получил глубинное ощущение родства с человечеством; Салливен же никогда не испытывал в детстве такого ощущения.

И Юнг, и Салливен мучительно переживали серьезные личностные изменения, которые стали ключевыми в их психологическом развитии. Для Салливена стал очень значимым подростковый кризис, случившийся с ним в девятнадцатилетнем возрасте (который сам Салливен описывал как шизофрению) и приведший к частичному возобновлению его детских проблем. Наверное, именно поэтому в своей концепции развития личности Салливен большое внимание уделял вопросу формирования дружеских отношений в младшем подростковом возрасте. Именно отношения с другом могли помочь развивающейся личности перейти от детско-родительских отношений к формированию доверительных отношений со своими сверстниками. По мнению Салливена, именно близость и «общность во взглядах» с другом в подростковом возрасте вносят основной вклад в психическое здоровье взрослого человека.