Ведьмы поместья Муншайн

Положите в банку можжевельник и залейте его водкой «Поместье Муншайн». Плотно закройте крышкой и дайте настояться двенадцать часов или в течение ночи. Потом добавьте остальные травы и специи. Оставьте настаиваться еще на семьдесят два часа.

Процедите джин через мелкое сито, перелив его в другую банку. Хранить в бутылке или в банке в прохладном месте на протяжении года. После истечения года наслаждайтесь результатом, используя джин для приготовления грязного мартини.

Пометка от Иезавель:

Мартини должен быть как помыслы любовников – чем грязнее, тем лучше.

15

Суббота, 23 октября Вечер

– Что? – вскрикивает Айви, проливая мартини на свой балахон. – Ты, блин, серьезно?

Урсула ахает, потому что вдруг в голове у нее сложились все пазлы:

– Эта рекламная растяжка через дорогу. Там же написано «Скоро здесь будет мегакомплекс Кричли Хэкл!» Мы-то думали, что она установлена, потому что рядом съезд с шоссе, но, оказывается, они планируют отстраиваться прямо тут.

– Вот именно. – Квини злится на себя, что не восприняла эту рекламу в буквальном смысле. Как они могли быть настолько слепыми, ведь к этому дело и шло.

– У нас сто акров [31] первоклассной земли, и пивоварню мы им преподносим на блюдечке с голубой каемочкой. – Квини устало трет глаза и оборачивается к Айви: – Наше поместье не так далеко от центра города, а еще рукой подать до Оксбриджа, Фландерс-Фоллз и Титсупа. У этих городов нет своих полей для гольфа или тиров, пейнтбольных площадок и стриптиз-клубов.

– Но нашей земли им не хватит, им нужно больше, – бурчит Айви.

– Так она у них уже есть. – Квини понуро опускает плечи и бросает в рот еще одну таблетку от изжоги. – Вся земля вокруг нас уже скуплена, включая… – Она тяжело сглатывает, прежде чем закончить фразу. – Включая бывшую землю Магнуса.

Женщины морщатся, как будто им всем одновременно нанесли рану. Именно поэтому они и не позволяют себе обсуждать вслух Магнуса.

– У новых владельцев земли Магнуса возникли финансовые трудности, и им пришлось все продать. Так что у застройщиков на круг еще семьдесят акров, – говорит Квини. – И уж коль мы тогда не согласились продать свою землю, он собирается отнять ее у нас силой.

– Он? – За стеклами очков удивленные глаза Айви кажутся еще больше. – Но ты же не про Бартоломью Гедни говоришь – он умер шестьдесят лет назад.

– Уж тебе ли не знать, как трудно извести иные сорняки, – говорит Квини, чувствуя, как в ней закипает былая злость. – Можно их жечь, травить химией, но они все равно вырастают, из поколения в поколение.

– Так ты про его сына? – вдруг понимает Айви. – Этот тот субчик, который тут вынюхивал насчет покупки земли накануне этого ужасного происшествия с Руби?

– Собственно, речь уже идет о внуке, – уточняет Квини. Ей хочется сплюнуть, настолько она зла. – Пивоварней и ликеро-водочным заводом «Казнь Салемских Ведьм» владеет Брэд Гедни. По-моему, уже само название говорит о его намерениях.

– Но зачем ему это? – говорит Урсула, вспыхивая синими очами. – Почему он так ненавидит нас?

– Потому что женоненавистничество – это семейный спорт Лиги Плюща [32], разве вы не знали? – хмуро отвечает Квини.

Она вспоминает, как умерла Мирабель, как Айви унаследовала поместье и как Урсула предсказала появление Бартоломью Гедни, кузена Мирабель, с которым она давно потеряла связь. Так оно все и случилось – однажды он возник на пороге их дома, предлагая Айви продать все одним махом.

Бартоломью большим человеком не назовешь, как ни крути. Было в нем что-то беличье: весь какой-то маленький, сгорбленный, с лицом как у грызуна, зато с огромным, раздутым самомнением – в его-то восемьдесят лет.

Он предлагал за поместье какие-то жалкие деньги, и Квини, которая уже взяла на себя обязанности Мирабель, сказала, что она о нем думает, и послала его кур доить. Бартоломью рассвирепел: молодая женщина, да к тому же еще и черная, разговаривает с ним подобным образом. Он вернулся через неделю и заявил, что впредь будет иметь дело только с Айви.

Он немного накинул цену, а потом еще, приходил к Айви три раза, пока та не выдержала и не сказала, что ему она не продаст поместье ни за какие деньги, пусть даже они и родственники. И что если бы Мирабель хотела заключить с ним сделку, она бы так и поступила.

В ответ Бартоломью обозвал Айви и ее подопечных уродками. Мол, всем известно, что они ведьмы, а ведьм сжигают на костре. Он поиздевался над Квини с Табитой, сказав, что черным даже в транспорте нельзя ездить с белыми, не говоря уж о том, чтобы жить с ними под одной крышей. Уходя, он поклялся, что Айви пожалеет о том дне, когда отказала ему.

Некоторое время все было спокойно, но однажды мистер Фолкс, давний адвокат Мирабель, сообщил Айви, что Гедни намерен оспорить завещание. Спасибо Мирабель и мистеру Фолксу – они позаботились о том, чтобы завещание было железобетонным, но все равно пару месяцев сестры жили как на вулкане.