Ведьмы танцуют в огне

Мать постелила Хэлене соломенный тюфяк на пол и дала толстое шерстяное одеяло, а сама, улеглась на кровать. Утробно гудел камин, сполохи огня освещали завешенные оружием стены — как будто это был не дом кузнеца, а гостиная какого-нибудь аристократа, воина, ушедшего на покой. Хэлена смотрела в огонь и думала о Барсе. Он очень понравился ей — такой решительный, мужественный, сильный. А как он проявил себя тогда, во время казни! Был хладнокровен, не замешкался ни на минуту. Настоящий защитник и кормилец. Если бы его, в его-то возрасте, выбрали верховным жрецом общины, то Хэлена бы ни чуть не удивилась.

Окунувшись в эти мысли, она не заметила, как приблизилась полночь. Мать уже давно уснула, но не переставала ворочаться во сне и что-то бормотать себе под нос.

На улице лил дождь, камин уже погас и озноб пробирал до самых костей. Но Хэлена не могла уснуть не поэтому. Тревога закралась в её сердце, тревога заставляла мысли путаться, перескакивать с одного образа на другой. Казалось бы, беспричинное беспокойство. Но она слишком хорошо знала мир магии, чтобы понимать — не бывает ничего без причины. Почему-то хотелось вернуться в свой уютный дом и позабыть обо всех тревогах. Обнять маму…

Внезапно Мать поднялась с постели, накинув на плечи оба тёплых одеяла, которые спасали её от невыносимого холода ночи. Она опустила ноги на пол и уставилась пустым взглядом в окно.

— Что случилось? — спросила Хэлена, тоже приподнимаясь со своего ложа.

— Подожди, — произнесла Мать, подходя к окну.

По стеклу текли капли, и их тени падали в прямоугольник тусклого ночного света на полу. Тень Матери почти закрыла этот прямоугольник.

— Тревожно мне.

Хэлена промолчала. Ей тоже было тревожно. Мать глубоко вздохнула.

— Я видела… Боюсь, Круг Предков в опасности. Идолы… — она помолчала. — Идолам тревожно. Они чего-то боятся.

И вот Хэлена шла сквозь ночь, под проливным дождём. Плащ с капюшоном, которым одарила её Мать, был узок, закрывал только плечи и голову. Платье её насквозь промокло и облегало фигуру, выгодно подчёркивая формы. Вот только кто будет любоваться формами в промозглой ночи? Злые и голодные до женской ласки стражники, отправленные в ночной обход? Или же воры, контрабандисты, попрошайки, калеки, спасающиеся от дождя в тёмных переулках?

Хэлена шла сквозь дождь, то и дело тревожно оглядываясь, всматриваясь во тьму между домов. Но не было похотливых взглядов из подворотен, не было пьяных и злых патрулей, грохочущих мокрыми кирасами. Словно всё это смыл дождь. И, несмотря на холод и тревогу, Хэлена где-то в глубине души была рада тому, что осталась сегодня у Матери.

Сквозь шум воды донёсся стук подков, а потом, громоподобно грохоча колёсами по мокрой улице, промчался экипаж, едва не обдав Хэлену грязью из лужи.

Уже у самого дома, в окнах которого не горел свет, её нагнал ещё один экипаж.

— Фройляйн не желает доехать с удобством? — учтиво спросил старый кучер.

— Нет, — ответила Хэлена улыбнувшись, и постучала в дверь.

Кучер вздохнул и покатил дальше.

— Кого там дьявол несёт? — послышался злой голос сонного Барса.

— Это Лиса.

В двери открылось смотровое оконце, подозрительные, но совсем не слипшиеся со сна глаза, глянули на Хэлену, осмотрели пустую улицу. Затем зашуршал засов, и дверь отворилась, пропуская ведьму внутрь.

— Что случилось? — встревоженно спросил Барс, между делом выглядывая на улицу через окно.

— Мать тревожится, говорит, что идолы в опасности.

Он зажёг свечу и пошёл на второй этаж, поманив за собой Хэлену. Он был высок, одет в кожаный камзол, тёмные штаны и высокие ботфорты. На шее он всегда носил старый ключ — ключ от судьбы, амулет, указывающий верное направление и помогающий пройти свой путь, не оступаясь.

Наверху, в одной из дальних комнат, за круглым столом, сидели четверо мужчин. Ведьма узнала крепкого и неуклюжего Белого; тощего, угрюмого Вьюна; братьев Филина и Вепря. Мужчины поздоровались с фройляйн и в шутку предложили присоединиться — на столе у них, между кружек с пивом лежали стопки потёртых карт.

Только Вьюн странно посмотрел на неё и отвёл взгляд.

— У Хэлены важные новости, — сказал Барс, тихонько затворяя за собой дверь.

Мужчины переглянулись и отложили карты.

— Сначала я, — сказал Вьюн. — Лиса, я видел сегодня, как твоих родителей арестовала инквизиция.

Глава 25 ИДОЛЫ

Ночью прошёл дождь, а к утру улицы заполнил туман. Сквозь облака начало проглядывать солнце.

У входа в ратушу стояла крепкая подвода, а на ней сидели нанятые викарием работники. Пятеро крепких парней, на подводе — два молота, верёвки, лопаты и скомканные накидки из рогожи.

На сегодня было назначено дознание фрау Каленберг. Однако, не успел Готфрид зайти в зал суда, как к нему вразвалку подошёл один из наёмных палачей — худой и прыщавый юнец со сколотыми передними зубами.

— Герр Айзанханг? — гнусаво спросил он.

Готфрид кивнул.

— Их преосвященство вызывают вас к себе. А мне велено вести дознание этой старой шлюхи…

— Что случилось? — поинтересовался Готфрид, но тот лишь пожал плечами.

— И Байера, говорит, если найдёте, то тоже к нему.

И скрылся за дверью.