Ведьмы Тихого Ручья. Отравленное сердце

Значит, он знал о Тираэле. О его предательстве. О моих чувствах к нему. Деклан знал, что я была настолько глупа, что доверилась парню, который использовал это доверие против меня самой. Жгучий стыд залил щеки.

– Не волнуйся. – Синклер пожал плечами и снова прижался виском к прутьям решетки. – У каждого из нас есть свои трупы в подвале, не так ли?

Я легла на спину. Нагретый пол буквально прожигал мою студенческую форму, всю разорванную после событий в пещере Спар.

– Я не хочу об этом говорить.

– Кем был тот парень, что предал тебя?

– Сказала же – не хочу об этом говорить.

– Прости. – Цепи Деклана зазвенели, когда он снова сменил позицию. – Я Синклер. Мои гены жаждут информации. И тот факт, что я заперт здесь, не делает ситуацию лучше. – Он сделал короткую паузу. – Ты первая, с кем я разговариваю с тех пор, как они пришли за мной.

Я повернула голову в его сторону.

– Как им это удалось?

– Схватить меня?

Кивок.

По его лицу пробежала тень. Где-то под нами раздался хриплый крик, за которым последовал глухой удар, как будто кто-то врезался в прутья решетки.

– Не знаю. Никаких воспоминаний. Даже не знаю, кто это был. Когда я пытаюсь вспомнить, то вижу образы детства и своей семьи, но в какой-то момент это обрывается. И следующее, что я помню, – как очнулся в этой камере.

– О боги.

Что-то в Деклане определенно было особенным. Должна быть какая-то причина, по которой темные так отчаянно хотели его. Но какая? И что задумал темный народ?

Грохот усилился. Тем временем несколько заключенных, казалось, бросились к решеткам своих камер. Крики разносились все выше. Я нахмурилась.

– Что там происходит?

Деклан уставился сквозь прутья решетки.

– Трудно сказать. Но не павериксы, я думаю. Когда они рядом, никто не бунтует.

– Павериксы?

В слабом красноватом свете факела его адамово яблоко подпрыгнуло, и я увидела мурашки, побежавшие по его обнаженным рукам.

– Темные существа. Не имеют тела. Выглядят как чернильные пятна в воздухе. Чем могущественнее существо, тем крупнее его очертания. Проклятые твари.

– Что они делают?

Деклан усилил хватку вокруг прутьев решетки.

– Вызывают беспокойство. Абсолютную панику. Твой чертов мозг отрубается и переключается на режим выживания. Когда они появляются, ты думаешь, что умираешь. Каждый раз. Они высасывают из твоего тела все ясные мысли и мучают тебя самыми страшными кошмарами, которые ты только можешь себе представить. А если им удастся прикоснуться к твоей коже, твое миндалевидное тело больше не выдерживает.

– Разве это не то же самое, что делают эмпаты?

Он покачал головой.

– Паверикс воздействует в совершенно другом масштабе. Как только он проникает в тебя, способность вызывать страх топит твой мозг в чернилах паники.

Я затаила дыхание.

– Что происходит потом?

Мрачная тень скользнула по его чертам.

– Твой мозг умирает. Ты продолжишь жить, но больше не будешь собой. Никогда.

– И эти твари живут здесь? – Мой пульс гулко отдавался в ушах. – В этой тюрьме?

Только теперь Деклан посмотрел на меня.

– Нокскартелль – это их дом. Они живут там, где царят самые большие страхи.

Я сглотнула.

– Когда они приходят?

– Всякий раз, когда им вздумается выползти из своих укромных уголков и закоулков. Если они проплывут мимо, тебе повезло. Но если они остановятся перед твоей решеткой… – Он скривил рот. – Что и говорить…

У меня во рту пересохло от сухости. Я медленно опустила взгляд. Оккультный порошок расплывался у меня перед глазами.

– О, черт. – Лицо Деклана стало пепельным, когда он уставился на спиральные коридоры. – Будь ты проклят!

– Что? – Моя голова взметнулась вверх. Я сразу же насторожилась. – Что ты видишь?

– Босса!

– Ваала?

Деклан кивнул. В одно мгновение мое горло сжалось. Сидя на заднице, я отползала назад, пока спина не прижалась к стенке камеры. Обжигающий жар грозил поглотить меня, но это не имело значения, ведь я едва осознавала все это. Единственное, на что мой разум в эту секунду обращал внимание, – это тускло мерцающее свечение за решеткой, исходящее от внешних факелов. Мои глаза горели, я не хотела моргать. Не сейчас, не здесь.

И тогда я увидела его. Длинная широкая тень на проходе перед клеткой Деклана. Потом перед моей. И вдруг…

Звериная ухмылка. Красное мясо в глазах. Жуткий, как худший из всех монстров. Ваал.

Его кожистый потрепанный язык высунулся наружу. Он облизал то место, где когда-то был его рот, и из пасти Ваала вырвался хриплый стон.

– Хелена. – Его когтистые пальцы обхватили прутья решетки моей камеры. – Как я вижу, Лахлан вылечил тебя. Очень хорошо. Как твои дела?

Я молчала.

– О, да брось. Я спросил, как у тебя дела, и не получил ответа? – Он склонил голову и усмехнулся. – Ты такая восхитительная упрямица.

– Чего ты хочешь от меня?

Пальцы темного бренчали по железу. Его длинные ногти наигрывали жуткую мелодию. Внезапно на руках Ваала вспыхнул зеленый свет. Он сделал размашистое движение, и прутья решетки с грохотом открылись. Ваал сделал шаг в мою камеру. Когда я вздрогнула, он остановился. Темный опустился на корточки, опираясь одной рукой о землю.