Ведомая огнем.

— Мне уверенности не хватает! — зато я сорвалась на крик. — Уверенности, что я нужна не только как грелка в кровать. Любви мне надо. Или надежды, что между нами вообще что-то кроме секса возможно. Моя семья осталась на Земле, а здесь ничего нет. Даже трусов запасных... На эшарте я — неведомый подопытный зверь, которого исследуют, почти так же как рархи, только вежливо и почти культурно. Но суть-то не меняется. Я поверила тебе... после того, что произошло в пещере... э-э-э, в эрховане. А ты меня снова предал, промыл мое сознание как вашим адаптерам. Ты можешь представить, насколько сложно довериться кому-либо? Даже людям, про инопланетян, вообще, молчу. А я поверила тебе, несмотря ни на что, а ты снова предал.

— Я не знал, что ты разозлишься. Адаптеры проще к воздействию относятся... они привыкли... — замялся Дэнарт, а потом, снова обвиняя, заявил. — Но я извинился и пообешал, что больше так не сделаю никогда! Теперь я смогу вернуть твое доверие?

— Для тебя это так легко? — пораженно спросила я, — В ты сам мне доверяешь?

Дэнарт молча изучал меня пристальным взглядом. Не ответил на мой вопрос, но задал свой:

— Что ты у меня хочешь узнать?

— Я уже спрашивала и не раз, но ты уходишь от ответа. Зачем я тебе нужна? И доверяешь ли ты мне?

— А тебе семья не нужна? — вкрадчиво поинтересовался Дэнарт, подаваясь ко мне всем телом и нависая сверху.

— Нужна, даже необходима, но у нас могут быть разные понятия, что такое семья. Что она значит для любого эшарта? — хрипло прошептала я.

— Семья — это мужчина и женщина, которые проживают одну жизнь на двоих и растят своих сыновей. Воспитывают так, чтобы не стыдно было перед всем эшартом Делят радости и невзгоды на двоих... — немного неуверенно, словно подбирал правильные слова, ответил Дэнарт.

— А любовь? Они любят друг друга? Если у нас будет семья, как ты говоришь, сможешь полюбить меня? — тоскливо полюбопытствовала я.

Взгляд Дэнарта — тяжелый, хмурый, давящий, словно я зашла на запретную территорию. Но дракон все же ответил, пусть и неохотно:

— Если я правильно понимаю, ваша любовь — это наше полное единение душ. В переносном смысле, но все же... Не всякий адаптер согласен так полно объединить душу с эшартом и открыться. Раствориться в семье... В партнере. Они слишком большие индивидуалисты и зачастую холодны. И очень тщательно оберегают собственное «я» и свободу...

Я напряженно слушала.

А Дэнарт замолчал на мгновение, а потом неожиданно мрачно усмехнулся и спросил:

— Хочешь честности? Ну что ж... Думаешь, адаптеры счастливы стать парой эшартам? Да чтобы уломать на брачную связь женщину - адаптера, уходят годы. Зачем бы нам ментальное воздействие требовалось?! А просто спаривание... это тупая физиология, но хоть в этом мы для них привлекательны. Да они кучу законов приняли, ограничивающих наше пребывание на своих территориях.

Вот это да!

Он продолжил:

— Если бы не рархи... в общем, назревал международный конфликт, так что нам повезло в некотором смысле... А теперь вот появились вы, и союз с вами выгоден обеим нашим расам. Из более миллиарда адаптеров в лучшем случае треть осталась в живых. А нас н раньше вполовину меньше было, а теперь стычки, война с рархами... Какие из адаптеров воины? Они слабые и трусливые. Так что вот тебе моя честность: Эшарт жизненно заинтересован во вливании новой свежей крови.

Я молчала несколько минут, обдумывая нелицеприятную и неоднозначную информацию об отношениях рас и полов в этом мире. Потом можно будет сравнить с мнением адаптеров. Почему-то я уверена, что те тоже выскажутся. Может положение дел и не столь критично. Хотя — нет, глобальные потери, которые понесли адаптеры, почти истребленные рархами, скорее всего, лишь обострили личные взаимоотношения с эшартами. Оба народа объединили усилия для отпора общему врагу, но бытовые разногласия остались.

Возможно, я эгоистична, но волею судьбы пока жива и хочу жить, и по возможности — счастливо. Поэтому набралась храбрости и спросила:

— Ты не ответил на главный вопрос! Зачем я тебе нужна? Зрение ты приобрел, можешь обновлять, когда захочешь, я не буду отказывать в своей крови.

— Свободных женщин практически не осталось. А возраст у мена уже далеко не юношеский. Я хочу свою семью! Марьян, тебя хочу, сильно! И полного слияния душами тоже хочу, если сможешь со мной, ну, или захочешь... — он говорил как мужчина, уставший от одиночества, с тоской в голосе, вызывая отклик в моей душе.

Потом подняв ноги на кровать, улегся на спину. Бросил на меня быстрый внимательный взгляд из-под красных бровей и положил руку на живот, невольно привлекая мое внимание к возбужденной плоти.

Нет, вот гад, а?! Не знаю, что делать: то ли рассмеяться тому, что наше общение неизменно сводится к одному, то ли расплакаться от досады. Как ему доверять после этого?

— Марьяш, иди ко мне... — хрипло попросил Дэнарт, обхватив широкой ладонью мою лодыжку и потянув к себе.

Сил сопротивляться не было. Своему неугомонному озабоченному эшарту лучше уступить, чем объяснять, почему нельзя...