Ведомая огнем

Привлеченный моими телодвижениями лиловый эшарт опустил взгляд вниз и пару мгновений наблюдал. Я смутилась и замерла, впрочем, как и он. Потом любопытный дракон склонился к моей ступне и, протянув руку, как совсем недавно делал Дэнарт, раздвинул мои пальцы. Думаю, он заметил отсутствие перепонок.

Уже в следующий миг я в ужасе наблюдала за скрюченными пальцами Дэна, сжимающими подбородок Малуна. Тот скривился от боли, побледнел и, вытянув шею, тянулся за рукой Дэнарта.

– Это моя женщина! Или ты не заметил метки? – с тихим рычанием и явной угрозой произнес мой дракон.

– Прости, Дэнарт, забылся. Ее особенности… – натужно прохрипел лиловый.

Отпустив его, Дэн снова сел ровнее, властно притянул меня к груди и неожиданно легко заявил:

– Прости, друг, гормоны шалят из-за связи. Но к ней лучше не прикасайся больше никогда!

Открыв рот от удивления, я слушала ответ Малуна, который, прежде чем заговорить, нервно и устало потер лицо и пригладил обвисшие лиловые кисточки бровей.

– Да ладно, забыли! Сам виноват… Устал немного… Напряженные деньки были. У рархов что-то происходит, они утроили попытки выйти за периметр ограничения. Умники сейчас рассматривают вариант расширения и углубления щита, а то скоро крыльев не хватит, чтобы зачищать все прорывы. Да и белые уже тоже устали вести неустанные поиски в проходах. А два дня назад крыло из ваших натолкнулось на леталку в небе… Представь? Танцоры там поохотились знатно, но все равно – это уже сигнал всем нам…

Малун рассказывал обо всем Дэнарту, словно старому другу, возможно, так и есть.

– А кто такие белые? – услышала я шепот Киры.

Обернулась и увидела, что она устроилась на коленях Эрила, прижимаясь к нему всем телом, и даже ноги под себя поджала. Сидящий напротив них молодой брюнет-эшарт с непередаваемым восхищением разглядывал девушку.

Услышав ее вопрос, он подался всем корпусом вперед и изумленно переспросил:

– Белые? Ты не знаешь, кто такие белые?

Кира мотнула головой, и золотая грива ее волос разметалась по плечам. Брюнет окинул девушку восхищенным взглядом, облизнулся, но в этот момент Эрил хищно процедил:

– Хочешь приглашения на танец?

Его соперник отрицательно качнул головой, привстал и, вытянув кулак в сторону Эрила, терпеливо чего-то ждал. Наконец Кирин жених наклонился вместе с ней и знакомым жестом ткнул сжатым кулаком в кулак брюнета. После чего оба расслабились в креслах.

Неожиданно послышался задумчивый голос Эгера:

– Знаешь, Дойре, я никогда не думал, до чего жутко ты выглядишь в цвете. Хотя синий тебя немного стройнит.

Он хмуро разглядывал крупного, на мой взгляд, немного полноватого синего мужика, который с огромным любопытством наблюдал за нами из головы вагона.

Обсуждаемый дракон подался вперед и с жадным любопытством поинтересовался:

– Тебе достался синий? А еще какие-нибудь есть?

Эгер расплылся в самодовольной горделивой улыбке, широкой ладонью поправил полы халата на плотных ляжках Светы, не удержавшись, чтобы любовно по ним пройтись. А потом выдал:

– Думаю, полный спектр… и полное смешение!

Я не удержалась и хихикнула. Потому что драконы из группы зачистки синхронно встали и, выпучив глаза, неверяще глядели на него со Светой.

– А у меня – семь, – усмехнулся Эрил, но тут же поправился: – Но в эрхе и на станции не слишком много возможностей выявить весь спектр доставшихся цветов. Так что – это пока!

Джулия расправила подол комбинации, эффектным щелчком отправила в полет кусочек глины с коленки и, откинув рыжие волосы с плеча, добавила:

– А я Олену дала шесть цветов!

– А я Шкеру – всего четыре, но, кажется, ему и этого много! – ехидно произнесла Ксюша, тряхнув своими черными кудряшками.

Я же тяжело вздохнула. Насколько Дэнарт расширил свой спектр после сегодняшней ночи – не знаю. Пока у него лишь основные цвета: красный, желтый и зеленый.

Вздох не остался незамеченным, Дэнарт приподнял пальцами мой подбородок и с улыбкой произнес:

– Знаешь, несмотря на коричневую глину на мордашке, твои голубые глаза очень сочетаются с такого же цвета рубашкой. Хотя меня несколько пугает, что моя метка расцвечена не только моим цветом, но и фиолетовыми разводами синяков. Постараюсь быть осторожнее в следующий раз…

Заглядывая в красные глаза своего дракона, я счастливо улыбнулась. А потом, все еще сомневаясь, выдохнула:

– Неужели теперь шесть цветов?

Он хохотнул, потер пальцами мою щеку, очищая от глины, и заявил:

– Пока – да.

Нас прервал Малун:

– Откуда они? И уж слишком отличаются от адаптеров, хотя на первый взгляд…

– Эта информация не для широкого пользования, райс Малун и крыло, – произнес Дэнарт, обведя эшартов в форме предупреждающим взглядом, а потом рассказал нашу историю знакомства.

Синий Дойре, держась за поручни, подошел ближе, а потом нетерпеливо поинтересовался:

– А таких, как они, там много? И ради Эша, зачем вы их вымазали в глине?

– У них кожа сильно обгорает, слишком нежная и чувствительная, – оставив без ответа первый вопрос, пояснил Шкер.