Ведомая огнем

Тягуче грациозно он потянулся ко мне, нависая, опасаясь придавить к полу огромным тяжелым телом. Я не выдержала и сама потянулась к его губам, обхватывая за шею и притягивая к себе еще теснее, требовательно обвивая ногами его талию. Грудь ныла, так хотелось коснуться мужской груди, потереться, ощутить на себе его руки. Задыхаясь от поцелуя, ощутила его резкое глубокое вторжение, выгнулась дугой, помогая, расслабляясь до предела, чтобы вобрать больше. Стать полностью одним целым.

В какой-то момент мы встретились взглядами: напряженный, горящий – Дэнарта и мой – кажется, переполненный любовью и чувственным восторгом. Я не контролировала свои эмоции и чувства. Одной рукой цеплялась за его плечо, а второй – гладила его брови, скулы, нос. Он захватил ртом мои пальцы и лизнул раз, другой. Я же потянулась к его губам, ощущая дикое напряжение внутри и встречая участившиеся резкие толчки. Мы буквально выдохнули имена друг друга, касаясь сухими губами и содрогаясь от наслаждения. Немного позже Дэнарт сжал меня в объятиях и стремительно перевернулся на спину. Теперь я лежала на нем и, удовлетворенная, слушала, как бьется его сердце.

Лишь спустя время мы – уставшие, но счастливые – вместе разложили одежду по шкафам. Убирались, готовили и общались, узнавая друг друга лучше, ближе. Вопросы, ответы – я по-прежнему знакомилась с миром Дэнарта и его окружением, а он слушал о моем прошлом. За прожитую бок о бок неделю мы смогли узнать не только характеры друг друга, ярко проявившиеся во время тяжелых испытаний, но и понять, что мы представляем собой в повседневной жизни.

Я смогла наконец ощутить нас семьей, а себя – полноценной женой.

Глава 24

– Марьян, ну давай прогуляемся, а? Вторую неделю либо дома сидим, либо с этими мозгокопателями. Я одичала уже. Мужики с работы не скоро вернутся, так что мы быстро, туда и обратно… – канючила Ксения с экрана планшета.

– Приходи в гости, если тебе скучно, – пригласила я, в душе соглашаясь с ней.

– Надоело мне по гостям ходить, наружу хочу, – продолжала настаивать подруга.

Ничего плохого в этом я не видела, в конце концов, прямого запрета на выход из дома не было. Так что с чистой совестью согласилась и, облачившись в красивое голубое хатери и яркие шлепанцы, вышла из дома. По лестнице, расположенной сбоку от террасы, которую мне Дэнарт показал как способ спуститься без него, направилась вниз. Ступеньки обегали колонну вокруг по спирали, так что спускаться было удобно и неопасно. Держась за каменные перила, добралась до нужного этажа, затем по крышам террас перешла на другую лестницу и оказалась возле дверей Ксении. На мой стук соседка откликнулась быстро, и вскоре мы, загрузившись в скоростной лифт, с обмиранием сердца стремительно ухнули вниз – никаких американских горок не надо!

По улицам мы шли, праздно глазея по сторонам и не стесняясь своего любопытства. Некоторые встречные эшарты улыбались нам, а адаптеры чинно кивали, словно старым знакомым. Мы тоже отвечали либо улыбками, либо кивками – нам не жалко. Да и приятно чувствовать себя причастными к этому миру, обществу, пойме.

Денег у нас с собой пока нет, но наши мужчины обещали, что скоро будут. Завтра-послезавтра сходим, оформим нужные документы, откроем счета и многое другое. Сейчас же Шкер срочно решал вопрос с медицинским обслуживанием землянок. Этот вопрос его особенно волновал, потому что Ксения доложила мне по секрету:

– Марьян, ты не поверишь! У меня не «пришли»!

– Кто не пришел? – не сразу догадалась я.

– Кто-кто?! Красные гости! – раздраженно-торжествующе провозгласила подруга.

– Ты хочешь сказать, что беременная? – ошеломленно переспросила я.

– Ага!

В улыбке Ксении мелькнула какая-то сумасшедшинка.

На пухлых шоколадных щеках образовались очаровательные ямочки, на которые загляделась даже я. А внутри у меня нарастало желание попрыгать и повизжать от радости за подругу.

Я выдохнула изумленно:

– Но как? Ты же сказала, что после аварии не можешь…

– Я тоже так считала! Понимаешь, мне тогда осколками стекла весь низ живота располосовало, врачи их из меня горстями вытаскивали. Перитонит начался, по-женски там повредило что-то – еле выкарабкалась, в общем. Потом меня «обрадовали», что спайки образовались, непроходимость трубы. Короче, они много чего тогда говорили, а я как услышала, что детей, скорее всего, иметь не смогу, словно оглохла. Самое чудовищное – буквально за год до этого аборт сделала, все думала: слишком рано, не нагулялась, такая обуза… А тут авария! Я тогда решила, что меня Бог наказал за то, что натворила. Бегала по храмам, исповедовалась, прощения просила, а потом смирилась. И вот… беременная!

Ксюша остановилась, повернулась ко мне с блестящими от слез глазами, посмотрела на меня и хрипло спросила:

– Марьян, может, ОН меня простил все же? Раз такой шанс снова дал? Помог выжить, Шкера подарил… Я рядом с ним как будто оживаю, энергия из меня так и прет. И любовь тоже…

Я во все глаза смотрела на буквально светящуюся Ксению, чувствовала, как от волнения сперло дыхание в груди, и тоже хрипло спросила:

– А он что говорит?