Ведомственный притон

— А что так? — участливо поинтересовался Фочкин.

Блинков отмахнулся:

— Исполнились ее мольбы — нашла какого-то бизнесмена. Не хочется вспоминать.

— Ну и не надо. Не береди душу.

— Да я про бывшую тещу хочу тебе рассказать. Однажды домой прихожу, жрать хочется, ну я и сделал себе бутерброд с тушенкой. Жую, а он какой-то вонючий. Спрашиваю мамашу, чего это она стала покупать консервы такие говнистые? Оказывается, это не тушенка была, а корм для кошки. Ну скажи мне, Олежек, какого хрена жратву для кошки держать в холодильнике?

— Э, от этого не отравишься! Я вот как-то на даче просыпаюсь с похмелья, а на окне полная бутылка «Фанты». Недолго думая, половину и ошарашил. Теща выхватить успела. И нет, чтобы неотложку вызвать, так разоралась, что уничтожил удобрение для полива цветов! Ну за что выпьем, Серега?

— Давай за встречу!

Фочкин поморщился:

— Не люблю этот тост. Говоришь — встреча, а всегда подразумеваешь расставание. Зачем за нее пить, если это всего лишь короткий миг? Зато расставание, как у нас с тобой, всегда бывает долгим.

Блинков опустил голову:

— Пусть лучше долгим, чем навсегда. Знаешь, наверное, Федя Савичев погиб, Егор Измайлов…

— Знаю. Я как раз из ОМОНа увольнялся. Давай их и помянем, наших с тобой сокурсников.

Они выпили и, как полагается, помолчали.

— Ты уволился из ОМОНа? И где же теперь? — В голосе Сергея послышались нотки волнения. — В телохранители к кому-нибудь подался?

— Да что ты, Серега? Неужели я могу кому-то яйца лизать? Из МВД я никуда не уходил. Перевелся в управление собственной безопасности.

Блинков отодвинул стакан и, широко раскинув ноги, откинулся на спинку стула. Фочкину показалось, что к волнению добавилось и осуждение:

— И чем же вы там занимаетесь?

Вопрос был задан чисто автоматически, но Фочкин понимал, что старый друг прекрасно осведомлен о спектре профессиональных и служебных интересов управления, так недолюбливаемого самими милиционерами. Предпочитая оставить глупый вопрос без ответа, Олег потянулся за бутылкой и снова наполнил стаканы. Но товарищ и не думал ставить на этом точку.

— Уж не за мной ли сечешь? — с тревожной иронией оскалился Блинков. — Того и гляди, при случае под уголовную статью подведешь…

— Пошел к черту! — не скрывая раздражения, ответил Фочкин. — За что тебя под статью подводить? Тебе ведь даже взятку и ту не за что всучить! Серега, у нас и без тебя дел по горло! Пока ты там, на Кавказе, с автоматом забавлялся, здесь менты совсем распоясались. Такого никогда не было! То за решетку садят, а потом выпускают за деньги, то документами торгуют направо и налево, то коммерсантов крышуют, то наркотой торгуют. Порой читаешь протоколы, и волосы дыбом встают! Народ нас стал бояться больше, чем бандитов и уголовников. До чего дошло: на несправедливость жаловаться идут не в милицию, а к уголовным авторитетам!

Блинков не ожидал такой горячей тирады. Готовый замять разговор, он ближе подвинул стакан и долго смотрел на жидкость, словно стараясь определить, насколько она чиста от вредных примесей.

— Ладно, забыли. Наверное, тебе виднее.

— А ты — слепой? Ничего вокруг не замечаешь или не хочешь замечать? — То ли под воздействием выпитого алкоголя, то ли от досады, что, кроме сослуживцев, Фочкину больше некому было выговориться, Олега вдруг понесло. — Недавно на въезде в Москву задержали грузовик, доверху набитый взрывчаткой. Машина с кавказскими номерами полстраны проехала, через добрую сотню стационарных постов. Теперь ответь мне честно, ты веришь, что ни один из милиционеров не поинтересовался, чем наполнен кузов?

— Успокойся, Олег, я же сказал — забыли.

Но Фочкина уже было не остановить.

— До Воронежа грузовик сопровождал подполковник милиции из Ростова. А потом его сменил наш, московский мент. Чувствуешь, ради каких денег они решились на такой риск? А какими были гонорары для самых настырных дорожных инспекторов? — Фочкин осекся, словно не знал ответа, какой суммой обошелся риск и в каких денежных единицах исчислялись гонорары. — Знаешь, Серега, мне и самому иногда страшно становится. Копаешься в заявлениях и в протоколах допросов и словно чувствуешь, что работать тебе, как шпиону, приходится на вражеской территории.

— Все вокруг тебя враги? — осмелился на вопрос Блинков и внимательно посмотрел на майора. — Трудно, если не бессмысленно, жить с таким чувством.

Фочкин взял стакан и улыбнулся:

— Ну, живу же! Потому что нас больше. А подонков — их везде хватает.

— Тогда давай еще водки закажем! — Блинков обернулся, стараясь отыскать глазами официанта.

— Хватит, я и так пустой, — похлопал себя по карманам Фочкин. — Люблю пить и жрать на халяву только на презентациях.

— Тогда считай, что я тебя и пригласил на такое мероприятие. Устраиваю презентацию в честь русского ОМОНа.

— А потом?

Блинкову удалось глазами отыскать официанта и на пальцах показать, что от него требуется. Довольный мгновенной смекалкой служащего, он хитро посмотрел на Фочкина.

— Потом? Вспомним курсантские деньки и поедем по бабам. Сегодня отрываемся на полную катушку и пускаемся во все тяжкие.