«Веду бой!» 2012. Вторая Великая Отечественная

Москва. Дмитрий Медведев. Президент России

Есть такое психическое расстройство, не признанное до сих пор медицинским сообществом, но оттого не ставшее менее опасным, — интернет-зависимость. Глава государства знал, что ей покорны все — от сопливого тинейджера, самоутверждающегося если не в реальной жизни, то хотя бы в виртуальном пространстве, до пенсионера, с восторгом осваивающего захватывающие дух просторы всемирной паутины. Самого себя, что неудивительно, он зависимым от странствий по сети не считал.

Однако к исходу второго, после внезапного и до сих пор не до конца осмысленного катаклизма с переносом, дня отлученность от любимого способа препровождения свободного времени дала о себе знать. Настроение, и без того дурацкое после очередного, не слишком продуктивного, общения с силовиками, прекрасно справлявшимися — «Пока!» — с возникающими проблемами самостоятельно, стремительно ухудшалось.

«Ну, подписан еще с десяток указов, согласован вопрос с разграничением полномочий чекистов и МВД на „временно занятых“ территориях… Что? Без меня не справились бы или не договорились? Это вряд ли. Каждый норовит показать, что не зря казенный паек получает. Так пусть на деле и показывают, а не на бесконечных совещаниях. Остообрыдли все. По самую маковку…»

Вялость и апатия — резкие, необъяснимые — навалились как-то сразу. На душе стало мерзко, кондиционированный воздух в комнате отдыха показался душным, насыщенным неприятными, раздражающими обоняние запахами. Чтобы хоть как-то избавиться от наваждения, президент открыл окошко браузера на экране стоявшего на отдельном столике ноутбука.

Твиттер был недоступен, «лежали» и другие социальные сети, использовавшие хостинг и серверы за пределами бывшего СССР. Новостные ленты, похожие одна на другую, опаздывали с отражением событий минимум на восемь-десять часов. Фильтр военной цензуры начал работать если не в полную силу, то очень близко к тому. Не обнаружив ничего заслуживающего внимания, глава государства уже хотел свернуть программу и выйти из сети, благо настроение хоть чуть-чуть, но стало лучше, однако ткнул по привычке в «избранное» и открыл вкладку с крупнейшим российским видеопорталом. На его каналах иногда попадались забавные мультфильмы, новая непрофессиональная музыка, да мало ли еще что, способное слегка отвлечь от дневных забот!

В «топе дня» на первой позиции оказался ролик со странным названием «Новые освободители Европы?», размещенный буквально пару часов назад каналом радиостанции «Эхо Москвы» и уже успевший набрать несколько тысяч просмотров. «Интересно, — подумал президент, — их же должны были закрыть согласно сегодняшнему Указу? Или руки пока не дошли?» Два клика «мышью», и ролик развернулся в полный экран. А на нем…

Краснолицый, явно находящийся в состоянии сильного алкогольного опьянения, человек в криво застегнутой камуфляжной куртке с погонами полковника, — камера как бы ненароком задержалась на больших звездах защитного цвета, — громким голосом рассказывал, поминутно поправляя спадающую форменную кепи, о том, что он лично сделает с прибалтами, поляками и разными прочими шведами. Речь его, малосвязная и обильно уснащенная неизобретательной нецензурной бранью, сводилась к ожидаемым продолжительным половым актам с представителями указанных национальностей, их правительствами, многочисленными родственниками и домашними животными. Ряд обещаемых действий однозначно мог быть отнесен к сексуальным извращениям, а некоторые могли повлечь за собой последствия в виде телесных повреждений различной степени тяжести…

Досмотреть до конца такую похабщину сил не хватило. Сделав глубокий вдох и медленно выдохнув, президент свернул окно браузера и нажал клавишу селектора внутренней связи.

— Владислав Юрьевич, вы еще не спите? Не до шуток. Срочно зайдите ко мне. Да, и прихватите, что у вас есть по «Газпром-Медиа». Похоже, они таки доигрались…

День третий 28.10.2010/24.06.1941

Москва. Президент России Дмитрий Медведев

— Как это случилось? Сергей Алексеевич, я вас спрашиваю! Как вы смогли это допустить?

— Никто не ожидал такого от нее. Началось все хорошо, разговор строился в соответствии с рекомендациями психологов. Футурошок и прочее. Ну, вы сами понимаете… Мы-то в себя третий день приходим, а она поверила нам практически сразу же. Вся предоставленная ей информация была проверена еще в Москве и могла быть сопоставлена с существующими у посольства в Стокгольме источниками. Беседовали почти весь вчерашний день — никаких признаков измененного состояния, на мой взгляд.

— Но причина должна была быть? — нетерпение, звучавшее в голосе президента, граничило с раздражением.

— Я думаю, все дело в визите Гюнтера. Кристиана Гюнтера. Это…

— Я знаю, кто это. Ваши коллеги и другие ответственные товарищи снабдили меня практически полной информацией. Справками на весь здешний политический зоопарк. Дальше!