Ведун

— Ну как же забыть-то?.. Святой долг почтить родные души, — слегка растерялся Иноземцев.

— Ну и правильно, — одобрительно кивнул Шуйский. — Ты подожди немного, я пообщаюсь с усопшими. Это не займет много времени. Потом вместе помянем. Тут поблизости одно приличное заведение имеется. К тому же, кое-какой информацией требуется обменяться. Давно не общались. — Обернувшись к сопровождающим, он вычленил взглядом тучную фигуру управляющего и распорядился: — Харитон Романович, организуйте, пожалуйста.

— Будет сделано, Ваше Сиятельство! — тут же отрапортовал управляющий и с завидной скоростью рванул выполнять задание босса.

Перед тем, как войти за оградку Яромир Афанасьевич принял от одного из сопровождающих точно такой же букет желтых роз, какой недавно Иноземцев возложил к ногам отлитой из бронзы женской фигуры. Вот только патриарх рода Шуйских положил свой букет у подножия креста на могилке любимой внучки. В следующий момент ему был подан точно такой же букет, только белых роз, который он возложил на могилы правнучки Алены. Прочитав молитву, он трижды перекрестил каждую могилу, а также скорбные бронзовые фигуры на гранитном постаменте. Смахнул белоснежным платком текущую по щекам обильную стариковскую слезу и торопливой походкой покинул огороженное пространство.

Через полчаса главы двух Великих родов сидели за столиком расположенного неподалеку от входа на территорию Спасо-Преображенского кладбища уютного ресторанчика. Кроме этих двух людей, в обеденном зале никого из посетителей не было. Харитон Романович Степанов прекрасно справился с заданием боярина. Немногочисленную публику вежливо попросили освободить помещение, предложив каждому в качестве компенсации за доставленное неудобство по золотому империалу. Кочевряжиться дураков не нашлось — не каждый день за прерванный обед тебя одаривают червонцем с ликом действующего монарха. К приходу важных особ в обеденном зале успели хорошенько прибраться — помыли полы, поменяли скатерти на всех столах, даже стекла на окнах тщательно протерли. Гридни обоих родов вполне согласованно распределились снаружи и внутри здания, прикрыв все направления потенциальной атаки.

Блюда поминальной трапезы вкушали практически в полном безмолвии. Пили водку, не чокаясь. Лишь в конце обеда Шуйский вновь извлек из кармана носовой платок и, смахнув слезу, с горечью в голосе сказал:

— Как жалко, мой друг. Уж лучше бы меня, а не их…

На что Иноземцев отреагировал с заметным возмущением в голосе:

— Полноте, Яромир Афанасьевич, Господа нашего гневить! Грех тяжкий это, желать себе смерти. Мертвых не вернуть, а живым жить, сколько на роду написано.

— Да все я понимаю, Ваня. Всё равно обидно. Несправедливо это — я старик живу себе поживаю, а они… — довести мысль до конца он не смог, расчувствовавшись, едва не разрыдался, но сумел-таки сдержаться — многолетний опыт матерого политика научил сдерживать бушевавшие внутри эмоции.

— Я тебя прекрасно понимаю, самому иногда становится тошно, что не уберег Наталью с детками, впору в петлю лезть. Но ты знаешь её характер, как говорится, где сядешь, там и слезешь.

— Наша Шуйских кровь, — немного самодовольно молвил успевший окончательно прийти в себя боярин, — вы Иноземцевы похлипше будете. — Заметив недовольство на лице собеседника, патриарх тут же поправился: — Это я, Иван Германович, не в обиду тебе или роду твоему. Наташа с раннего возраста была что тот кремень, согнуть невозможно, только сломать. Да и ломать особо не получалось. А когда Дар проявился, к тому же, весьма сильный и вовсе от рук отбилась. — Тут старик неожиданно прикрыл рот ладонью, после чего выдал испуганно: — Типун мне на язык! О покойной внучке такое непотребство несу.

— Я тебя прекрасно понимаю, Яромир Афанасьевич, — чтобы хоть как-то сгладит возникшую неловкость, заговорил Иноземцев. — Но, как говорится, от судьбы не уйдешь. — После этих слов он наполнил рюмки прозрачной жидкостью, поднял свою и, дождавшись, когда Шуйский последует его примеру сказал: — Светлая память и царствие им небесное! — Мужчины дружно осушили рюмки.

Боярин Шуйский показал знаком стоящему поодаль официанту, чтобы убрал со стола. После того, как служка удалился с подносом в руках, посмотрел в лицо своему визави совершенно трезвыми глазами.

— Иван Германович, пожалуй, нам с тобой следует обменяться сведениями, а может и объединить усилия в деле поимки негодяев, организовавших грязное покушение на родных нам людей. Давай для начала послушаем тебя, поскольку служба безопасности рода Иноземцевых начала первой заниматься этим делом.

Возражений не последовало, Иван Германович начал сжато, но вполне содержательно доводить до сведения собеседника информацию: