Ведун

— Да знаю я, Андрюшенька, — печальным голосом сказала старушка, — никто не сможет ему помочь, разве токо Аркадий Сафронович государев целитель из Боровеска, но тот, как назло, нонече в отъезде.

Тут мужик еще сильнее закатил глаза, так что только белки остались видны и жалобно всхлипнул, похоже голосовые связки успел надорвать еще до визита к целительнице. И на меня, как это ни странно, снизошло откровение, как избавить его от мук, при этом сохранить жизнь.

— Так, Егоровна, отставить панику! Будем делать ему трепанацию черепа и удалять опухоль. Ты пока хирургический инструмент готовь. Выстриги ему волосы и хорошенько побрей вот это место, — я обвел указательным пальцем участок на голове мужчины. — И еще, у тебя наверняка имеется какая-нибудь настойка или отвар, чтоб мужика вштырило так, чтобы он заснул часиков на пять и боли не чувствовал, что бы с ним ни делали.

Старушка посмотрела на меня сначала непонимающим взглядом. Затем вроде бы что-то увидела такое, от чего глаза у нее на лоб полезли. Затем, глядя на меня как едва ли не на святую икону, тихим голосочком сказала:

— Хорошо, Егорушка, сделаю всё, как ты велишь.

Ух ты! «Велишь», то есть приказываешь. Ну ни фига себе!

Ладно, непонятки будем разбирать после, а пока что нужно человеку жизнь спасать. Интересно, откуда у меня в голове появились эти чудесные знания, и зрение как-то поменялось, эвон, под черепной коробкой опухоль разглядел.

Первым делом кинулся к сараю, где хранился плотницкий инструмент. Захватил из ящика коловорот и сверло диаметром миллиметров десять. Жаль нет специального для работы по кости. Да ладно, будем использовать то, что имеется под рукой. Благо прочие необходимые принадлежности для задуманной операции имеются в ящике Егоровны. Вернувшись в дом, достал из печи чугунок литров на пять залил туда воды и поставил на керосиновую плиту кипятиться. Затем разобрал коловорот на детали и сунул в емкость с подогреваемой водой вместе со сверлом. Не автоклав, но на безрыбье…

Пока инструмент дезинфицировался, я вернулся в комнату со страдальцем. Ага, кажется, уже принял на грудь снотворно-анестезирующего. Дрыхнет, даже расслабился, губами причмокивает, прям младенец, только бородатый. От неожиданных мыслей меня слегка пробрало, аж захихикал. Но, наткнувшись на суровый взгляд целительницы, тут же прикусил язык.

— Готово, Андрюша, сделала все, как ты сказал.

Я осмотрел больного и убедился, что Егоровна сделала все правильно. Приличный участок головы был освобожден от косматых волос и тщательно выбрит опасной бритвой.

— Отлично, бабушка, или как говорят жители Туманного Альбиона «All right», а германские немцы «Alles ist gut»! — Блин, что за ересь мне в голову лезет? Нервишки что ли разыгрались? А коль помрет мужик? Беру на себя ответственность, а о последствиях не подумал. Прислушался к внутренним ощущениям и понял, что все делаю правильно, пациент выживет. Интересно, откуда такая уверенность? — Егоровна, мне бы спиритуса твоего да покрепче.

— Ужо подумала, — лекарка указала рукой на стоящий на столе штоф.

— Инструментом позволишь твоим воспользоваться?

— Весь стру̀мент в твоем полном распоряжении.

Я подошел к стоящему в углу комнаты деревянному ящику, достал из него скальпель, пару пинцетов и несколько крючков. Посмотрел на остальной инструментарий. Нет, клещи для удаления зубов, пила для ампутации конечностей определенно не понадобятся, лишними будут и прочие штуковины, своим видом более напоминающие палаческие принадлежности. Тут работа тонкая, можно сказать, ювелирная.

Собрав необходимые инструменты, поместил их в специальную плошку и залил спиртом. Затем сходил к чугунку с дрелью и сверлом в кипящей воде. Ладно, пусть еще покипят. Чтобы кипение происходило менее интенсивно, прикрутил фитили трех горелок керосинки. Хорошая все-таки штука в условиях отсутствия газа и электричества.

Вернувшись в комнату с больным, тщательно промыл руки бабушкиным самогоном, на лицо надел марлевую повязку, голову обвязал наподобие банданы цветастым ситцевым платком. Спиртом также обеззаразил место будущей операции. Егоровна при этом ассистировала — придерживала голову больного и по моей команде безропотно поворачивала её под нужным углом, также по мере необходимости чистой тряпицей смахивала пот с моего лба и щек. При этом от её рук исходил ощутимый запах спирта. Молодец старушка, гигиену блюдет и немытыми руками, как было принято в эти дикие времена в моей бывшей реальности, грязными ручищами в ранах не копается.

Взяв в руки скальпель, на пару мгновений прикрыл веки, чтобы сосредоточиться. По необъяснимой для меня причине траектории движения лезвия скальпеля были как бы вычерчены светящимися линиями на коже оперируемого. И это был вовсе не прямые крестообразные надрезы, что в данной ситуации вполне логично, а довольно витиеватые кривые. Ага, понял, резать необходимо так, чтобы не задеть важные кровеносные сосуды. Совсем от этого не уйти, но минимизировать кровотечение вполне реально.