Ведун (СИ)

Однако чуть более года назад душевный покой пожилого ирландца был разрушен самым неожиданным образом. В одно из солнечных майских воскресений тысяча восемьсот пятьдесят второго года старый Шон сидел в пабе Натаниэля Кейсли и размышлял о чем-то своем за кружкой темного портера к которому пристрастился еще во время военной службы. Неожиданно за его стол присел какой-то жутко наглый тип.

— Ну здравствуйте, Шон Мак-Грат! — поздоровался незнакомец. Старый солдат не привык к столь вопиющей бесцеремонности. Он уже собирался провести хук правой по неприятной роже. Однако незнакомец поставил перед собой раскрытые ладони в мирном жесте и в показушном испуге сказал скороговоркой: — Не надо меня бить, воинственный кельт. Лучше посмотрите сюда.

Он залез во внутренний карман пиджака, извлек оттуда небольшой прямоугольник твердого картона, оказавшийся обычным черно-белым снимком, и протянул старику.

— Что это? — спросил Шон, беря в руки фотографическую карточку.

— А вы внимательно посмотрите, уважаемый, может быть кого-нибудь и признаете. — Старик приблизил карточку к лицу и начал разглядывать, подслеповато щурясь. Впрочем, его зрение было не настолько испорчено, чтобы он не узнал на ней молодого Чарльза Стэнтона в форме пехотного лейтенанта королевской армии. А в его правой в руке… О боже!…Нет это не ошибка! В правой руке офицер держал за волосы отсеченную от тела голову Финнегана Мак-Грата родного отца Шона. — А еще вот здесь гляньте, — сказал незнакомец и протянул ошарашенному ирландцу несколько фотографий на которых были хорошо различимы болтающиеся на ветках росшего во дворе его родного дома платана тела матери, братьев, даже малолетних сестер, и многих других членов разоренного клана Мак-Грат. И на каждой из этих фотографий на переднем плане непременно маячила улыбающаяся физиономия юного лейтенанта Стэнтона. В голове старого ирландца помутилось, перед глазами будто граната взорвалась, сердце застучало часто-часто, грозя выскочить из груди.

В мгновение ока мировоззрение старого Шона перевернулось с ног на голову. Его благодетель и патрон стал кровным врагом, и теперь его священный долг перед мертвыми родственниками как последнего выжившего члена клана немедленно расправиться с убийцей. Перед глазами старого солдата тут же промелькнуло с десяток самых изощренных пыток, каким он перед смертью подвергнет Чарльза Стэнтона, а вслед за ним отправит в Преисподнюю всех его ближайших родственников. Представил настолько реально, аж пальцы скрючило от предвкушения мести.

Однако новый знакомый, представившийся Дмитрием Пафнутовым штатным сотрудником посольства Российской империи в приватной беседе предостерег горячего ирландца от опрометчивых поступков. Из его слов получалось, что Стэнтон всего лишь слепое орудие в руках более изощренного врага всех ирландцев, а именно Британской империи. Русский оказался достаточно убедительным, и вскоре Шон Мак-Грат стал добровольным осведомителем резидента русской разведки. Со скрупулезной точностью он регулярно докладывал обо всем, что происходило в доме начальника Внешней разведки Тайной Службы Его Величества генерал-майора сэра Чарльза Стэнтона.

Вот теперь старик стоял во мраке комнаты у вентиляционного отверстия, через которое было отлично слышно все, что происходит в кабинете хозяина поместья, и невольно улыбался. Завтра к обеду крайне важная информация о заговоре в окружении русского царя и планах англичан в Центральной Азии ляжет на стол Дмитрия, и предки, глядя с небес, наконец-то возрадуются.

[1]

пер. А. Оношкович-Яцына

[2] Имеется ввиду британский парламент, заседания которого традиционно проходят в Вестминстерском дворце.

[3] Районы Стамбула.

Глава 13

Всех излечит, исцелит

Добрый доктор Айболит!

К. И. Чуковский.

На днях я, то ли простудился, то ли какую инфекцию подхватил, ну типа ОРВИ. Кашель, температура, неприятные ощущения в мышцах и костях. Выражаясь простым языком, меня плющило, таращило и колбасило как ту девочку Женю из пошловатого анекдота про цветик-семицветик. Ко всем прочим бедам на теле обильно высыпали какие-то красные пятнышки. Зуд страшный. Плохо, что называется не только изнутри, но и снаружи. Короче, провалялся пять дней в бреду и горячке. Благо Рядом целительница находилась, иначе точно отдал бы Богу душу.

Егоровна регулярно обтирала мое тело влажными тряпицами, поила невыносимо горькими отварами. Вот интересно, почему практически все лекарства имеют свойство горчить и чем эффективнее средство, тем оно неприятнее на вкус? И эта закономерность свойственна для обоих миров, где мне довелось побывать.