Ведунья против короля

– Я брошу ускорение, – отказался магистр и с усмешкой добавил: – Тем более стравов вы уже привязали к себе. Они быстро признают хозяина и менять не любят. И не волнуйся, Чижик, ковен с бароном расплатится и мясом тебя обеспечит.

– Что, правда? – ошеломленно смотрела вслед ушедшим Лита. – Он ведь не пошутил?

– Нет, я тоже это знаю, – деликатно поведал король. – Просто думал, что тебе хочется малыша. Они очень игривые и смешные.

– Но как мы их поделим? Дилли, ты сможешь узнать своего?

– Конечно, – пряча улыбку, заверила старшая ведунья. – Нужно просто доверить выбор им. Они никогда не ошибутся. Вспомни Оха.

– Да, – задумчиво согласилась Лита и встревожилась, увидев, как сестра направляется в сторону кустов, откуда слышалась возня зверей: – А ты куда?

– Отберу у стравов кусок мяса. По-моему, они поймали кого-то крупного.

– Я с тобой! – мгновенно подскочила Чижик. – За свою добычу звери могут и покусать.

– Дилли! – всполошился и король. – Не ходи! Зачем тебе то мясо? Нас скоро найдут!

– Не волнуйся, – откликнулась ведунья. – Ничего они мне не сделают.

– Ты с ним разговариваешь как-то слишком… ну, как будто помирилась, – отойдя на полсотни шагов, сердито прошипела Лита.

– Не помирилась. Я с ним вообще не ссорилась, – не согласилась Дилли, выйдя на заросший травой берег озерца, словно снегом, засыпанный птичьими перьями.

Стравы славно поохотились, выловив в камышах стайку молодых гусей, и теперь лениво грызли каждый свою тушку. Еще несколько лежали неподалеку, и звери бдительно присматривали за пытавшейся подобраться лисой. Заметив людей, она вмиг растаяла в густой осоке, сообразив, что тут ей ничего не перепадет.

– Но отвечаешь так, словно он свой, – подозрительно смотрела на нее Лита.

– Ты знаешь, сегодня он сказал одну вещь… – Старшая ведунья, собиравшая самых непотрепанных гусей, внезапно выпрямилась и откровенно глянула сестре в глаза: – И мне вдруг пришло в голову, что на самом деле все далеко не так просто, и с одной стороны я должна его поблагодарить.

– Чего?! – В голосе Чижика так ясно прозвучало презрительное возмущение, подходящее только рыночному сиротке-горбуну, что старшая ведунья невольно рассмеялась. – Дилли! Ты с ума сошла? Или он тебя чем-то заманил? И перестань хохотать!

– Прости, наверное, это нервы начинает отпускать после того страшного огня, – поспешила успокоить Литу сестра. – Но я говорила совершенно серьезно. Вот представь. Король не выгнал бы мою мать, а поселил в каком-то из своих замков, нанял слуг. А потом, когда я родилась, приставил нянек, гувернанток, и я никогда – пойми, НИКОГДА! – не увидела бы Ясвену, не научилась мастерству ведуньи и, конечно, не встретила бы ни Леара, ни тебя. И, несомненно, никто не выдал бы меня замуж за Гара. Но страшнее всего другое. Я была бы совсем не этой Дилли. Не умела бы становиться быстрой и сильной, не знала бы трав и зелий, не выучила историю, алхимию, целительство и многое другое. Просто сидела бы в кресле, вышивала натюрморты и вздыхала над наивными слезливыми романами о сладкоречивых менестрелях. Как все те дамы, с которыми мне откровенно скучно разговаривать, хотя они самоуверенно берутся судить обо всем на свете. Но на самом деле круг их увлечений и представлений узок и ограничен. А все пышные фразы не представляют никакого интереса. Зачастую мне их просто искренне жаль, хотя они и не виновны, что не учились ничему поистине серьезному. Представила? А теперь поставь себя на мое место. Ведь если бы король женился тогда на Ясвене, тебе никогда не позволили бы бегать по лесам и лугам, лазить по деревьям и выступать на рынке с Охом. И, само собой, тебе негде было бы заметить Ланса.

– Но ведь Эршель… – упрямо поджав губы, начала Чижик, однако старшая тотчас ее перебила: