Ведущая на свет

Ну хоть похабность этой фразочки не пропала втуне. Девчонка в который раз залилась краской, и от нее запахло смущением. Отлично, хоть не паникой.

— Ты можешь не пошлить? — полузадушенным тоном выдыхает Агата. — Такое ощущение, что ты только об одном и думаешь.

Нет, серьезно? А Генрих думал, что он родился во времена скромниц. Агата же вроде из недавно умерших, что ж такая неискушенная-то?

— Ну почему об одном, — Генрих многозначительно улыбается, — я думаю о большом количестве вариаций того, что могу с тобой сделать. Очень большом количестве вариаций…

— Прекрати, пожалуйста, — Агата это уже тихонько выстанывает, явно желая провалиться куда-нибудь подальше.

— Ну ты мне еще дышать запрети, — Генрих насмешливо хмыкает, а затем подкидывает в ладони второй ключ. Агата приходит в себя тут же.

— Не надо, правда, — уже более слабым голосом просит она, — мне нужно вернуться. Я, в конце концов, не смогу жить здесь.

— Я могу, — Генрих пожимает плечами, — любой человек из Лимба может.

— Становясь демоном, — замечает Агата, будто Генрих об этом внезапно запамятовал, — в мире смертных тем, кто уже умер, запрещено жить. Бывать — можно. Навещать родных или работать. Но не жить. Здесь нам и питаться нечем.

— Агата, — Генрих с трудом подавляет в себе вздох, — да, тебе придется стать демоном. Но лучше стать бесом, чем отправиться в ад, я уверен. Поверь, грешить я тебя заставлять не собираюсь. Разве что… Разве что по ночам ты будешь моей личной грязной грешницей. Но я никому об этом не расскажу, можешь не сомневаться. И сильно это тебе не навредит, так что совесть твоя будет чиста. Почти…

Девушка прижимает к пылающим щекам ладони, явно пытаясь ими охладить горячую кожу на лице.

— И все-таки девственница в двадцать три — это нонсенс, а папа мне — добродетель, добродетель, — шепчет Агата еле слышно, по человеческим меркам, но Генрих не удерживается, хмыкает в кулак. Птичка. Как забавно, что она забывает о таких бонусах демонической жизни как усиленный слух.

Впрочем, если бы это ему что-то давало. Упрямая девица, кажется, намерена не слезать с него, сколько бы он ее ни подкалывал. Она явно пытается делать вид, что и не замечает его выпадов.

— Генри, давай начнем с того, что я демоном становиться не хочу, — твердо произносит Агата, глядя на демона в упор. Это она так пытается его продавить? Смешно.

— В ад хочешь? — с интересом переспрашивает Генрих. — Ну если так, то кто я такой, чтобы тебе препятствовать? Хотя нет. Пожалуй, я все-таки должен тебя спасти от такой феерической глупости. Ибо я знаю, что такое распятие, и думаю, что в аду хуже раз в сорок. Так что нет, не пущу я тебя в чистилище, птичка, не убедила.

— Нет. Я не хочу в ад, — Агата качает головой.

— Какое облегчение, твое безумие не настолько безнадежно, как я думал, — с абсолютно неискренним восхищением улыбается Генрих, — так вернемся к тому, с чего я начал этот разговор — с того, где мы с тобой будем коротать эту ночь, птичка?

— Дай мне договорить, — Агата смотрит на него исподлобья, сердитая, как готовый к драке воробей.

— Пожалуйста-пожалуйста, — Генрих широко ухмыляется, — попробуй меня удивить и сказать что-нибудь неожиданное.

— Ты не думал о том, что это за поручительство и как оно работает? — не сказать, что этот вопрос Генрих ожидал, но… Нет, не ожидал. Слишком они в сторону от этой темы ушли. Нет, Генрих не опешил от такой смены темы, просто пожал плечами.

— Но к чему нам с тобой эта информация? — скептически уточняет демон.

— К тому, что ничего не бывает случайно, понимаешь? — еще непонятно, к чему клонит Агата, но ее мордашке очень к лицу эта отстраненная задумчивость. — И не может быть, чтобы просто так я могла тебя отследить, а Триумвират — не мог. Зачем-то это нужно.

— И зачем? — Честно говоря, Генриху хочется щелкнуть девчонку по носу — кто знает, может, это сработает как тумблер выключения ее режима зануды.

— Ну, может, затем, что ты не безнадежен? — девушка почти огрызается, произнося это. Кажется, уже готова к тому, что Генрих поднимет ее на смех — ну и не так уж она не права на самом деле.

— Не безнадежен? Я? — Генрих кашляет в кулак, отчаянно пытаясь не смеяться. — Малышка…

— Ты же не грешишь сейчас, — перебивает Агата, все сильнее напрягаясь с каждым словом, будто готовая отбивать атаку.

— Исключительно из соображений своей выгоды, — ухмыляется Генрих, — чем дольше я в смертном мире, тем я сильнее. И лучше, если я буду встречаться с Триумвиратом на пике силы. А не слабеньким после прожарки на кресте. Но и то потому, что пока я справляюсь с голодом. А там… Сама знаешь, в смертный мир не бегают курьеры с сумками провианта, чтобы подкормить демонов. Скоро мне придется охотиться. Просто потому, что демонический голод умеет выжимать душу до последней капли крови.

У девчонки вспыхивают глаза, будто она услышала что-то для себя интересное.

— А если у тебя будет курьер с сумкой провианта, ты продержишься дольше, да? — деловито спрашивает она и цепляется за лямку собственного рюкзака.