Вегетариане

– Знаешь, – говорила Сергею его знакомая тоже спасшаяся со столбиков – я пробовала задохнуться под плёнкой. Но под ней задохнуться невозможно. Я задержала дыхание минут на пятнадцать… хотя, может, это мне так казалось.

– Всегда надо драться до конца. Хуже, чем конец ведь не будет. Чего бояться?

– Я и думала, что это конец.

В таком состоянии были многие. И это нужно было учитывать.

Ночью одна из групп охотников даже привела одного пленного.

Сергей помнил случившееся когда-то с Тарки, и это было его главной идеей энтомологической войны.

Утром Сергей просил всех, собирать кузнечиков, жуков, гусениц, стрекоз – любых живых насекомых.

Поиск насекомых происходил одновременно с поиском питания, и никто не возражал. И поскольку теперь каждому была отведена определённая территория, чтобы не дублировать друг друга, шло в плюс.

Все разбрелись по лесу, но к вечеру все собрались в указанном месте. Оставаться и прятаться одному желающих не нашлось.

Но, несмотря на условия, в которых они находились, пока никто не заболел или заболел не так, чтобы на фоне других неприятностей об этом задуматься.

Но и собирательство давало свои результаты. Разные железки, куски синтетических тканей и даже чудом сохранившиеся разовые тарелки, которые тоже становились частью одежды или быта.

Лес в сознании людей, постепенно становился их домом, и новый ночлег прошёл уже совершенно иначе. Появились шалаши, кто-то найденной старой сапёрной лопаткой даже вырыл небольшую землянку.

В сто пятьдесят пластиковых бутылок были положены кусочки кожи вегетариан и посажены насекомые. Потом их закрыли так, чтобы проходил воздух. Один из биологов, Карл, оказался энтомологом. Правда, его работа до начала этих событий заключалась в том, чтобы сортировать коллекцию Харьковского музея естественных наук. А в Новомосковск, где их и взяли вегетариане, он попал совершенно случайно. Но он мог определять пол насекомых. Сергей, будучи ихтиологом, знал, как это непросто сделать у большинства рыб, и был в полном восторге (насколько он сохранил возможность испытывать восторг) от познаний Карла.

Шли дни. Каждый день становилось теплее. У мужчин появились бороды. Сергей делил свое время между Юлей и бутылками с кусками вегетариан.

Руководил всем Марк, руководил почти незаметно, но практически единолично.

Молодёжь уходила и возвращалась с трофеями. Появилось некоторое оружие и другие полезные для выживания вещи. Постепенно появилась одежда. Линзы найденных старых очков позволяли разжигать костры. Котелки, делались из старых, проржавевших на швах, газовых баллонов. Было найдено некоторое подобие топоров, ножей и лопат.

Их отряд постоянно пополнялся за счёт спасённых со столбиков. И эти спасённые были самым главным достоянием.

Но это достояние нужно было кормить и поить.

Но это было заботой Марка. Сергей занял себя мечтами об оружии завтрашнего дня.

Благо в пластиковых бутылках и коробках недостатка не было.

Так прошло две недели. Спасённых вокруг леса, где они находились, плотоядных людей оказалось более десяти тысяч. Они продолжали прятаться в лесах и голодать. Ели дикие груши и яблоки, грибы, запечённые на кострах, какие-то корешки, орехи и даже жевали горькую заваренную хвою. Начать есть вегетариан было жутко. Это был почти каннибализм.

Но голод не тётка. Сначала молодёжь, а потом и остальные стали смотреть на это иначе.

При этом, за эти две недели, потеплело значительно.

Бутылок с насекомыми было уже около четырёх тысяч. Сначала ни одно насекомое вегетариан не ело. Но и тут принцип «голод не тётка» работал. Хотя и не всегда давал нужный эффект.

Из тех насекомых, которых посадили в бутылки в первую неделю, остались живыми и активными только жуки leptinotarsa decemlineata (как назвал их Карл), да и то не все. Но кроме них питаться кожей вегетариан не смог никто.

Но это было неважно, поскольку цель была найти тех, кто это может, и она была достигнута. А эти жуки, кроме всего прочего, могли летать на большие расстояния.

Каким бы маленьким ни был этот успех, о нём объявили на общем собрании, как о залоге надежды на будущее существование. А за отсутствием других новостей, работа небольшой группы оказалась в центре внимания всей общины. Хотя, наверное, мало кто тогда верил в то, что это как-то поможет. Но исследования были чем-то, что психологически возвращало плотоядных людей в их обычный мир и давало надежду на кого-то, когда надежда на свои силы была такой слабой.

А представлять, как маленькие полосатенькие жучки будут пожирать их врагов, было приятно всем. Многие признавались, что с этой мыслью засыпали.

Пару раз над лесом пролетали септалёты. Теперь эти воздушные велосипеды принадлежали не им, плотоядным людям, а вегетарианам. От этого одним было грустно, а у других вызывало всплеск ненависти и злобы.

В их предыдущей жизни личные септалёты были у большинства.

Но Сергей продолжал мечтать.