Век амбиций

Мы сели на прямой рейс “Эйр Чайна” во Франкфурт, и я открыл “Советы интуристам”. Инструкции обобщали печальный опыт: “Не берите с собой подделки европейских товаров; таможенники отберут их и накажут вас”. Большое внимание уделялось безопасности: “Вы встретите цыган-попрошаек. Не давайте им деньги, а если они столпятся вокруг и будут требовать показать кошелек, громко зовите гида”. Контакты с незнакомцами не одобрялись: “Если кто-нибудь просит себя сфотографировать, будьте осторожны. Это испытанный способ вас обокрасть”.

Я годами ездил в Европу, но инструкция представила все в новом свете, и я странным образом почувствовал себя спокойнее с тремя десятками попутчиков и гидом. В брошюре имелся также совет в конфуцианском духе: “Не пропадет тот, кто способен преодолеть невзгоды”.

В аэропорту Франкфурта группа собралась вместе. Возраст моих попутчиков разнился: от шестилетнего Лу Кэйи до его семидесятилетнего деда Лю Гуншэна, горного инженера на пенсии, везшего в инвалидном кресле свою жену Хуан Сюэцин. Почти все принадлежали к “новой среднезажиточной страте”: школьный учитель естествознания, декоратор, продавец недвижимости, художник по декорациям на телевидении, студенты. В моих спутниках не было ничего деревенского: зрелище пасущихся лошадей во Франции заставило всех схватиться за фотоаппараты. И все же они лишь начинали обживаться в большом мире. За редкими исключениями, все впервые покинули Азию. Ли представил меня, единственного некитайца в группе, и меня горячо поприветствовали. Десятилетний Лю Ифэн, стриженный под горшок мальчик в черной толстовке со звездами, улыбнулся: “У всех иностранцев такие большие носы?”

Нас ждал золотистый автобус. Я сел у окна, а рядом со мной устроился долговязый парень лет восемнадцати в черной дутой жилетке и очках в тонкой оправе. Черная челка забивалась за оправу, а на верхней губе имелся намек на усики. Он представился – Сю Нуо: на китайском это значило “обещание”(promise), и Сю нравилось использовать это слово – Промис – как имя. Промис только что поступил в Шанхайский педагогический университет, чтобы изучать экономику. Его родители сидели через проход. Я спросил, почему семья на праздники решила отправиться за границу, а не к родственникам. “Это, конечно, традиция, но китайцы становятся богаче, – сказал Промис. – Кроме того, мы слишком заняты, чтобы путешествовать в остальное время года”. Разговаривали мы на китайском, но, когда он удивлялся, то говорил: Oh, ту Lady Gaga! Эту фразочку Сю-Промис подцепил в школе.

Ли Синшунь, наш гид, стоял с микрофоном в руке большую часть того времени, что мы бодрствовали. В жизни китайского туриста гиды играют очень важную роль: это и переводчики, и рассказчики, и командиры. Они обязаны не просто излагать факты. Гид должен, как предписывает путеводитель, “выражать одобрение и неодобрение, симпатию или антипатию, удовольствие или неудовольствие”. Ли производил впечатление спокойного опытного человека. Он часто говорил о себе в третьем лице – гид Ли, гордился своей расторопностью (“Внимание! Сверим часы: сейчас 19.16”) и просил являться за пять минут до отъезда: “Мы проделали долгий путь. Давайте получим все, что можно”.

Ли изложил план: мы проведем много часов в автобусе, и он будет рассказывать нам об истории и культуре, чтобы не тратить драгоценное время у достопримечательностей, когда мы будем делать фотографии. Он сообщил, что французские ученые выяснили – оптимальная продолжительность рассказа экскурсовода не должна превышать семьдесят пять минут: “Прежде чем гид Ли узнал об этом, я держал самую долгую речь в автобусе четыре часа”.

Ли призвал нас перед сном окунать ноги в горячую воду (он сказал, что это поможет адаптироваться к разнице во времени) и есть много фруктов, чтобы сбалансировать большое количество хлеба и сыра в европейском рационе. Так как дело было во время празднования Нового года, мы могли встретить немало других китайских туристов и должны быть внимательны, чтобы не перепутать автобус. Ли представил нам Петра Пиху, флегматичного бывшего дальнобойщика и хоккеиста из Чехии, который устало помахал нам с водительского сидения. “Я шесть или семь лет возил японских туристов, – сказал он мне. – Теперь – одних китайцев”. Ли высказался насчет расписания: “В Китае мы считаем водителей автобусов сверхлюдьми, которые могут работать сутки напролет… А в Европе, если этому не мешает погода или дорожная обстановка, им позволено проводить за рулем всего двенадцать часов!”

Он объяснил, что у каждого водителя есть карточка, которая вставляется в приборную доску. Если водитель едет слишком долго, его могут наказать: “Вроде бы есть вариант подделать карточку или записи (тоже мне проблема!), но если вас поймают, штраф начинается с 8800 евро и у вас отберут права. Это Европа; может показаться, что здесь все дисциплинированны, но за этим послушанием стоят суровые законы”.