Век бифуркации. Постижение изменяющегося мира

Мысль о новой, высшей человеческой расе возникала неоднократно — от «Obermenscha» Фридриха Ницше и тевтонского сверхчеловека Гитлера до более современных спекуляций о контроле над наследственностью человека посредством евгеники. Нацистский режим пытался расширить жизненное пространство «чистых арийцев» и искоренить «низшие расы» — цыган, евреев и славян.

Лагеря смерти, перед которыми померкли самые страшные преступления средневековой инквизиции, были средствами осуществления «окончательного решения». Более здравомыслящие сторонники генной инженерии в наши дни поговаривают об искоренении «ущербных» черт путем перекраивания последовательностей аминокислот, образующих генетический код человека. Они надеются, что вскоре лаборатории смогут произвести вид, генетически превосходящий современного Homo sapiensа: у него будут более высокие интеллектуальные способности, меньшая склонность к агрессии, страху и ярости, меньшая подверженность болезням и более легкая приспосабливаемое к более широкому диапазону климатических условий и изменений окружающей среды.

Перспектива, что и говорить, многообещающая. С помощью тонких манипуляций с генами, контролируемого интербридинга и селективной диффузии нового вида мы могли бы вызвать мутацию Homo sapiensa в более высокую форму. Мы могли бы вывести разновидность Homo supersapiensa, чья эгоистичность была бы уравновешена заложенной на уровне генетического кода общительностью, агрессия сдерживалась бы инстинктом принадлежности к одной группе, а жажда власти умерялась бы генетически заложенным расположением к сотрудничеству. У нового Homo supersapiensa не обязательно должен быть более вместительный череп и больший объем мозга, чем у существующего Homo sapiensa: вполне достаточно, если новый человек будет использовать большую часть своего мозга, нежели его современный предшественник. Интеллигентный, общительный и расположенный к сотрудничеству supersapiens создал бы новое общество и ознаменовал бы начало нового века.

Новые гены, новый человек, новое общество — все выстроено в строгом порядке. Возможно, кому-то такая идея покажется привлекательной; тем более жаль, что она безнадежно нереалистична. Почему? Во-первых, потому, что мы имеем лишь самое смутное представление о тех специфических структурах ДНК, которые порождают те или иные отличительные черты конкретной личности. Наши знания недостаточны для того, чтобы удовлетворять требованиям массового производства новых черт по заказу, пункт за пунктом, подобно производству какой-нибудь марки посудомоечной машины. Во-вторых, потому, что создания черт отдельной личности оказалось бы в любом случае недостаточно: необходимо было бы также «легитимизировать» возникающие черты, удостовериться в том, что обладающие ими индивиды могут воспроизводить и распространять их. Без радикального вмешательства в нормальные процессы, протекающие в обществе, «новый человек» с его суперинтеллектом и неагрессивностью вскоре оказался бы в мусорной корзине, безнадежно проиграв соревнование с более эгоистичными и агрессивными образчиками человеческой расы. Последние же беспрепятственно множились бы, используя свою эгоистичность и агрессивность. В-третьих, потому, что личностные черты индивидов не однозначно определяют характер того порядка, который возникает при взаимодействии индивидов. Социальная система не только отражает черты своих членов: неэгоистичные индивиды не обязательно сделают общество неэгоистичным, равно как неагрессивные индивиды не обязательно придадут обществу миролюбивый характер. Общительные личности могут оказаться плохими организаторами и управленцами; мирные индивиды могут создавать напряженные ситуации, с которыми им было бы трудно справиться. Социальное целое никогда не бывает простой, линейной суммой своих частей — характеристики общества невозможно свести к сумме характеристик его членов. В-четвертых, потому, что для генетических изменений требуется время. Период в 50000 лет мал в биологической эволюции; это всего лишь один «перескок» стрелки на эволюционных часах. Между тем этот период охватывает половину всего времени, в течение которого на Земле существует Homo sapiens от его появления в Африке до наших дней. Даже если предположить, что нам путем сознательного вмешательства удастся ускорить процесс, необходимо все-таки иметь в виду, что пройдут по крайней мере 30 поколений, прежде чем генный мутант сможет распространиться и начнет определять доминирующие черты человеческой популяции. Это дало бы нам квазимгновенный эволюционный скачок продолжительностью около 6000 лет. Но хотя 6000 лет — не более чем быстротечный миг в биологической шкале времени, он все же слишком продолжителен для того, чтобы существенно сказаться на будущем человечества. И, столкнувшись со всеми этими реалиями, мечта о создании будущего путем создания нового человека вскоре бесследно испарится.