Век Дракона. Восстание Архидемона (СИ)

 Обернувшись, Айан увидел группу из семи храмовников, быстрым шагом поднимавшихся по горной тропе. В цели их путешествия сомневаться не приходилось - кроме плато, на котором стояла хижина Амеллов, больше дороги никуда не было. Дайлен вскочил. Даже издали было видно, какой смертельной бледностью покрылось его лицо. Торопившиеся храмовники не успели еще добраться до двора перед хижиной, когда старший Амелл выбежал обратно. В одной руке он держал длинный меч хорошей стали. Другой продолжал крепко сжимать все тот же топор.

 Идущий впереди старший из воинов Церкви поднял руку. Храмовники рассыпались цепью, перекрывая все пути к побегу. Теперь, когда на их дороге встал вооруженный человек, они сделались осторожнее. Впрочем, в своих силах рыцари Церкви были уверены. И не безосновательно.

 - Марк Амелл, - когда до отца Дайлена и Солоны оставалось не больше десяти шагов, старший храмовник сделал своим людям знак остановиться. - Ты обвиняешься в укрывательстве мага-отступника. Вместо того чтобы, как полагается честному человеку, заявить о маге, едва только сделалось известным о его порочной связи с Тенью, ты взялся укрывать его, чем подло попрал законы Церкви. Такой проступок карается рудниками с конфискацией всего имущества. Что ты можешь сказать в свое оправдание?  Марк Амелл стиснул зубы.

 - Я не собираюсь оправдываться перед вами, - он резко мотнул головой, отбрасывая мокрые волосы назад. - Будьте вы прокляты! Вы говорите о моем сыне. Проваливайте, говорю вам, откуда пришли. Я его не отдам!

 Старший храмовник снял шлем, взяв его подмышку. Лицо его, неожиданно благообразное, в противоположность словам, выражало ласковую укоризну.

 - Ты словно одурманен, Марк, - он шагнул ближе, меняя тон. - Подумай, разве не тлетворное это влияние той забавы демонов, что ошибочно именуешь ты своим сыном? Может ли истинный последователь Андрасте говорить так, как ты? Я скорблю о твоей утрате, но у тебя больше нет твоего первенца. Остался лишь порочный сосуд, вместилище для порождений Тени, что только и ждут, чтобы через него выбраться в мир смертных, и нести разрушения и горе! Позволь нам забрать его миром. Клянусь, я пощажу твою жизнь.

 Амелл мрачно ухмыльнулся. Меч он по-прежнему держал вытянутым перед собой, не подпуская никого к дому, где за его спиной кусавший губы Дайлен сжимал руку вцепившейся в него сестры.

 - Ты за идиота меня держишь, храмовник? Думаешь, я ничего не знаю о Тени? Я знаю о ней побольше твоего. Прошло уже два года! Два года кошмаров! Он сам победил своих демонов и отогнал опасные сны. И за все время не сотворил ни одного магического действа. Он не опасен!

 - Если позволите, сэр, - Дайлен запнулся, справляясь с дрожью в голосе. - Демонов в Тени можно победить без помощи магии. Я убил троих мелких, используя лишь те приемы, которым научил меня отец...

 - Заткнись, Дайлен! - Марк Амелл поудобнее перехватил меч, не спуская глаз с окруживших его храмовников. - Бери сестру, и запритесь в доме. Живее!

 - Ты совершаешь ошибку, Марк, - храмовник горестно покачал головой, и вдруг швырнул шлем в Амелла.

 Тот успел пригнуться, и, приняв выпад меча на топорище, отшвырнул рыцаря от двери. Храмовники молча бросились на него - как хорошо обученные псы на злого, поджарого волка. Марк Амелл сражался яростно и умело, не подпуская никого к своему дому. На лице его застыло раздраженно-обреченное выражение, исступленное и ужасное в своем бешенстве. Ему удалось поразить трех из семи своих врагов, когда клинок старшего храмовника, наконец, нашел свою цель. Не нужно было быть мастером меча, чтобы знать наперед исход этого поединка.

 Кусланд шагнул еще ближе. Вне всяких сомнений, демон был среди храмовников. Однако сосредоточиться на том, чтобы понять, кто именно, ему помешал Дайлен. Выскочив из-за двери, юноша упал на колени рядом с неподвижно лежавшим в траве отцом. По его лицу бежали слезы.

 - О Создатель! - не обращая внимания на подступавших к нему храмовников, Дайлен положил мгновенно окутавшиеся синеватым свечением ладони вокруг рваной раны на груди отца, не замечая, или не желая замечать, что тот был уже мертв. - Я сейчас, сейчас...

 - Сэр Колин! - один из храмовников тронул за локоть старшего. - Брат Октавиан серьезно ранен. Братья Лут и Родерик истекают кровью.

 Старший обвел взглядом своих людей. Двое раненых Марком Амеллом храмовников оставались на ногах, безуспешно пытаясь остановить кровь, зажимая руками порезы. Еще один лежал у стены дома. На губах его пузырилась кровавая пена. Над ним на коленях стоял еще один рыцарь. Взгляды старшего и коленнопреклонного храмовников встретились, и последний покачал головой. Дернув щекой, старший пересек пространство, отделявшее его от уткнувшегося в тело отца рыдающего отступника и, схватив того за плечо, резким движением вздернул на ноги.

 - Оставьте меня! - размазывая слезы, выкрикнул Дайлен, пытаясь вырваться из хватки железных пальцев. - Оставьте! Мерзавцы! Негодяи! Ублюдки!