Век испытаний

С этими словами Андрей вышел на улицу и направился к ближайшему столбу, на котором висел электрический фонарь. Клацнув пару раз выключателем, он что-то сделал с проводами, после чего тусклая лампочка, освещающая небольшую площадку перед сторожкой, судорожно замигала.

История с поисками Оливера Пернье приняла неожиданный поворот, и Черепанов решил подстраховаться. Достав мобильный телефон, он набрал номер Свята. Доложив ему о событиях последнего дня, Иван закончил свой рассказ тем, что в ближайшие часы ждет встречи с бойцами из «Правого сектора», подразделение которых находится в Песках.

— С какими бойцами, Ваня? — с тревогой в голосе переспросил Святенко. — К тебе на встречу могут прийти обычные бандиты. Поверь мне, их с украинской стороны тоже предостаточно. Не хватало, чтобы я потом искал и тебя… Дай мне полчаса.

Слова Свята заставили Черепанова задуматься. «А ведь прав старик. Кто я для солдат ВСУ? Нарисовавшийся ночью вблизи их позиций непонятный тип, в одном кармане которого паспорт с луганской пропиской, а в другом — удостоверение журналиста, аккредитованного в ДНР. Могут и пристрелить».

Между тем бывший старшина времени зря не терял: на столе появилась тарелка с вареной картошкой, зеленый лук, квашеная капуста и нарезанное крупными кусками сало. Глядя на этот натюрморт, Иван невольно сглотнул слюну. Андрей налил водку в стаканы:

— Я тебя, земляк, заставлять не буду. Дело хозяйское: хочешь — пей, хочешь — не пей. Мне больше достанется.

Черепанов все-таки сделал маленький глоток и с нетерпением голодного человека потянулся за картошкой.

Свят позвонил уже после того, как они с Андреем поужинали. Иван убирал со стола, а хозяин, чтобы не смущать гостя запахом своей сигареты «без фильтра», вышел на улицу.

— Слушай сюда, Ваня, — голос у священника был напряженным. — Я тут переговорил кое с кем. Там, где ты сейчас находишься, ситуация сложная. Я так и не смог выйти на командира — их там оказалось несколько. Добровольческие батальоны не подчиняются армейцам, армейцы не подчиняются Национальной гвардии… Короче — бардак и махновщина полная. На тебя должны выйти люди Рыбака. Запомни этот позывной. Больше ни с кем в контакты не вступай. Если ты к утру не выйдешь на связь — я буду считать, что с тобой что-то случилось.

Закончив разговор, Черепанов направился к выходу из сторожки. Он был уже на пороге, когда над гаражами прошелестел снаряд. Этот звук был ему хорошо знаком — тяжелая болванка, начиненная тротилом, разрезает воздух так, что первые доли секунды ты слышишь только шорох ветра. Это потом появляется свист, и ты понимаешь, что смерть только что пронеслась у тебя над головой и полетела дальше. А потом раздается глухой звук взрыва…

В сторожку вбежал Андрей и, быстро откинув крышку погреба, стал ловко спускаться по ступенькам.

— А тебе что, особое приглашение нужно? — уже из подпола крикнул он Ивану.

— И часто у вас здесь такое? — спросил Черепанов, ловко спрыгнув в погреб. Наверху уже не шелестело — там стоял дикий вой от пролетающих над гаражами снарядов, выпущенных из реактивной системы «Град»[45]. По-видимому, несколько из них разорвалось совсем рядом — бетонный пол гаража вздрогнул, и на голову Ивана посыпалась цементная крошка.

— Та каждую ночь, — буднично ответил ему бывший старшина. — Сначала одни пуляют, потом другие. Что за война такая? Вокруг полей немеряно, идите туда, окапывайтесь и воюйте на здоровье. При чем тут мирные жители?

По всему видно было, что Андрей высказывает наболевшее, много раз передуманное. Он достал сигареты, но, перехватив испуганный взгляд Ивана, сунул их назад.

— Андрей, а почему вы не воюете? — спросил у старшины Черепанов. — С таким армейским опытом, как у вас…

— А я что, по-твоему, здесь делаю? Водку пью да собачек выгуливаю? — неожиданно обиделся на него Андрей. — Ошибаешься, земляк. Вот тебе нужно встретиться с правосеками, ты к кому пришел? Ко мне. А почему не пошел в штаб к генералам? Правильно, тебя там и слушать никто не будет. А ко мне люди приходят и с одной стороны, и с другой. А бывает, что и все сразу… Знаешь, как они меня зовут? Шарапов. Потому что место встречи изменить нельзя. Так-то, земляк.

Наверху наступила тишина, и Черепанову показалось, что наверху кто-то разговаривает. Он вопросительно посмотрел на Андрея. Тот стал на ступеньки лестницы и головой приподнял ляду погреба.

— Да вылазь уже, мышь каптерская, — раздался громкий голос и смех. — Мы здесь уже полчаса сидим, ждем, пока ты там труситься перестанешь.

Говоривший мужчина сидел за столом. Еще двое, с автоматами наизготовку, стояли у двери, то и дело посматривая в сторону ближайших гаражей. Поднимающийся из подвала Черепанов поймал на себе настороженный взгляд одного из них.

— Сашко, — произнес из-за стола их командир, — обшукай нашего гостя на всяк выпадок.