Век криминалистики

20 мая Кэмпбелл сделал необычное предложение, на принятие которого он и сам не очень рассчитывал. Он предлагал снять отпечатки пальцев у всех мужчин Блэкборна старше шестнадцати лет и у всех, кто приезжает в Блэкборн на работу. Город насчитывал 110 тыс. жителей, из них около 35 тыс. домовладельцев. Кэмпбелл рассчитал, что предстоит собрать почти 50 тыс. карточек с отпечатками пальцев для сравнения с оставленными на месте преступления. Он точно знал, что никто до него в Англии не предпринимал ничего подобного, равно как и то, что нет никакой гарантии положительного исхода этой трудоемкой работы. Все могло оказаться напрасным. Были основания опасаться, что такое мероприятие тут же вызовет беспокойство и волнение общественности, стоит ей только понять, что именно заставило власти пойти на такую чрезвычайную меру. Кроме того, закона, который обязывал бы население подвергнуться дактилоскопической процедуре, не было. А вряд ли найдется другая такая страна в мире, кроме Англии, где столь глубоко укоренилось мнение, что регистрация отпечатков пальцев «всегда как-то связана с преступлением» и, следовательно, снятия отпечатков пальцев не пристало требовать от честных граждан. Неизвестно еще, сколько жителей уклонится от дактилоскопирования под этим предлогом и поставит под угрозу все начинание? И все же было решено пойти на эксперимент. Во избежание возможных протестов инициатива исходила не от полиции, а от мэра Блэкборна, обратившегося к жителям своего города с просьбой о добровольной помощи. Он заверил, что после того, как все отпечатки будут сравнены с отпечатками убийцы, карточки с ними не останутся в картотеке, а будут уничтожены. Более того, мэр гарантировал, что отпечатки пальцев будут сравнены только с отпечатками данного убийцы, а не будут использованы для сравнения с другими отпечатками пальцев разыскиваемых преступников. Это означало, что полиция сознательно отказывалась от возможного шанса обнаружить других разыскиваемых преступников. И, наконец, было решено, что служащие полиции, снимающие отпечатки пальцев, обязаны сами ходить от дома к дому. Таким образом, никому не придется являться в полицейский участок.

Когда 23 мая, то есть через восемь дней после убийства, началась операция по сбору отпечатков пальцев, в полиции Блэкборна царило невероятное напряжение. Однако первый день прошел без осложнений. Всеобщее возмущение и горячее желание найти преступника отодвинули на задний план прочие соображения. По избирательным спискам контролировалась полнота охвата дактилоскопированием всего населения города. У приезжающих рабочих отбирали отпечатки пальцев в соответствии с платежными ведомостями предприятий. Многие дома приходилось посещать по нескольку раз, но через пять недель, к концу июля, было собрано 20 тыс. карточек с отпечатками.

Двадцать тысяч! Но разыскиваемых отпечатков среди них не нашлось! Напряжение росло изо дня в день. В середине июля уже 30 тыс. жителей было охвачено дактилоскопированием. Но по-прежнему цель не приблизилась ни на один шаг. Однако отступать было поздно. К концу июля было проверено 40 тыс. карточек, но отпечатки на бутыли все равно не хотели выдать своей тайны. К началу августа было собрано и проверено 45 тыс. карточек. Надежда на положительный результат поисков упала до нулевой отметки, так как практически все жители города и приезжающие из предместий рабочие были дактилоскопированы.

А действительно ли все? Не уехал ли кто-нибудь из Блэкборна? В момент самого глубокого разочарования один из служащих полиции предложил проверить последние списки получивших продовольственные карточки, которые выдавались в Великобритании еще спустя три года после Второй мировой войны. Их проверка выявила один факт, дававший этим поискам последний шанс. Почти 800 мужчин, несмотря на всю тщательность охвата, оказались упущенными из поля зрения полиции. Скрывается ли среди них разыскиваемый? Придержала ли его судьба, так сказать, напоследок?

11 августа констебль Кэлверт в погоне за этими оставшимися восемьюстами мужчинами вошел в дом № 31 по Бирлей-стрит. Там он застал миссис Гриффит и ее двадцатидвухлетнего сына Питера. Питер Гриффит – худощавый, приятной наружности молодой человек – был известен в округе своей любовью к детям. Он оказался как раз одним из тех, кого не охватили во время всеобщего дактилоскопирования. Кэлверт спросил, готов ли он дать свои отпечатки пальцев. Гриффит молча протянул руки.

Вместе с другими отпечатками, собранными Кэлвертом за день, отпечатки Гриффита были отправлены в Хьютон. Спустя 24 часа, в 3 часа дня 12 августа, сотрудник, занимавшийся сравнением отпечатков, так громко воскликнул, что его услышали все присутствующие: «Я его нашел! Вот он!.» Большой и указательный пальцы левой руки Питера Гриффита в точности соответствовали отпечаткам, найденным на бутыли. Успех пришел в самую последнюю минуту!

Остались позади все сомнения и разочарования. Проведенные в последующие дни допросы и дальнейшее расследование показали, что охота за отпечатками пальцев привела к цели.