Век Лилит

Дэни охотно уступил ей место. Девушка долго и печально всматривалась в «свое» отражение, наконец молча отошла в сторонку. Никто не решился спрашивать у нее, что она увидела. Генри единственный из гостей, кто не стал скрывать того, что ему открылось в загадочном кварцево-слюдяном зеркале, и принялся охотно описывать странную тварь, явившуюся ему. Впрочем, никто к его рассказу особенно не прислушивался.

– Так в чем же заключается ваша гипотеза, профессор? – спросила Лейла.

– Я считаю, что оборотни – это не инопланетная раса, а человечество в будущем. Сначала были питекантропы, потом им на смену пришли австралопитеки, далее – хабилисы и эректусы, за ними – синантропы и прочие неандертальцы, и наконец – кроманьонцы. Нет оснований считать, что современное человечество перестало эволюционировать, а следовательно, ему ничто не мешает со временем превратиться в таких вот оборотней – существ, способных не только менять собственное обличие, приспосабливаясь к условиям иных планет, но и изменять планеты под свои потребности.

– Звучит заманчиво, – проговорила девушка. – Хотите сказать, что это своего рода зеркало времени?

– Вполне возможно, – кивнул Стаффорд. – В состоянии квантовой запутанности прошлое от будущего неотличимо, следовательно, это, как вы говорите, зеркало времени может одновременно существовать во всех мирах и эпохах.

– Не проще ли предположить, что эта картинка всего лишь оптический фокус? – желчно проговорил Дэни. – Кривое зеркало в комнате смеха. Был когда-то такой аттракцион на Земле.

– Может быть, – не стал спорить астроархеолог. – Я не настаиваю на своей гипотезе. Раскопки порой приносят сюрпризы и покруче. Сочи не просто курортная планета, как считает большинство туристов и ее постоянных жителей. С точки зрения астроархеологии она просто-таки напичкана чудесами. Силовое поле в каньоне… Улитки-философы… У нас нет ключа к этим диковинам, и полагаю, что мы его никогда не найдем. А этому «фокусу», как вы его называете, уважаемый господин Николсон, может, и не стоило придавать такого значения, если бы не один нюанс.

– Откроете секрет, какой?

– Это единственный инопланетный артефакт Сочи, который хоть как-то взаимодействует с человеком. Кстати, не хотите ли принять участие в раскопках? Хотя бы сегодня. Кто знает, вдруг именно вам повезет обнаружить что-нибудь, что прольет свет на природу оборотней.

– Сознайтесь, – пробурчал Дэни, – вы таким нехитрым способом вербуете себе добровольцев? Работа скучная, грязная, малооплачиваемая… Шанс у профанов вроде нас отыскать что-нибудь стоящее минимальный. Вот вы и разводите турусы на колесах. Наверное, и это «зеркало времени» всего лишь тщательно замаскированный проектор, который крутит перед простаками специально смонтированный ролик.

– Вы меня раскусили, – усмехнулся профессор. – Я лишь не понял, вы согласны или нет?

– Конечно, мы согласны! – ответила за всех Лейла, подпрыгнув на месте от нетерпения.

Планета Сочи вращалась вокруг своей оси немного медленнее Земли. Сутки здесь продолжались двадцать шесть с половиной часов. Местное солнце, нестабильный желтый карлик, совсем скоро по космическим меркам должно было превратиться в красный гигант, но, как шутили в лагере астроархеологов, около миллиарда лет в запасе еще есть. Грунтокопы-добровольцы на собственном опыте убедились, что это долгий срок, хотя им пришлось ковырять суглинок лишь ничтожно малую долю этого исполинского отрезка времени. Ведь долгий пыльный день тянулся для них бесконечно. И пусть гостей никто не принуждал работать с той же отдачей, с какой трудились астроархеологи-профессионалы, энтузиазм последних поневоле заражал. И старания их были вознаграждены.

Все работы на участке раскопа, где трудились добровольцы, были приостановлены. Слух о сделанном открытии мгновенно разлетелся по всей Долине Оборотней. Астроархеолог Петр Воронин, которому было поручено присматривать за новичками, дабы те не напортачили по неопытности, с трудом сдерживал толпы желающих взглянуть невероятную находку. Из лагеря вызвали профессора Стаффорда. Он прилетел на закате в сопровождении целой эскадры интролетов. Мощные прожекторы озарили площадку на четвертом уровне, где в окружении необычно молчаливых астроархеологов, потупив взоры, скромно стояли герои дня. Профессор в сопровождении целой свиты своих учеников и сотрудников нарочито неспешно спустился в раскоп.

– Та-ак, – протянул он. – И кто это обнаружил?

– Грунтокоп-доброволец Николсон, профессор, – доложил Воронин.

Бэзил Стаффорд пожал протянутую натруженную руку.

– Все-таки ты весь в отца, – растроганно произнес профессор. – Такой же счастливчик.

– Если эту находку можно назвать счастливой, – пробурчал Дэни.

Стаффорд мягко оттер его в сторону и наклонился над провалом.

– Да дайте же побольше света! – рявкнул он.