Век невинности

Миссис Джулиус Бьюфорт в тот вечер давала бал. Она устраивала балы один раз в год, причем традиционно именно в тот день, когда все общество собиралось в Опере. И сама она не пропускала этого красочного зрелища, демонстративно оставаясь там до конца, чтобы предоставить возможность званым гостям оценить вышколенность ее слуг, способных в отсутствие хозяйки организовать прием на высшем уровне.

Дом Бьюфортов был одним из немногочисленных домов в Нью-Йорке с танцевальным залом. В этом отношении он превзошел даже особняки миссис Мэнсон Мингот и Хэди Чиверс. К этому времени он, однако, порядком обветшал. Многие даже стали называть его «провинциальным»: пол в некоторых комнатах затянули простым холстом, а всю мебель из них перетащили на верхний этаж; танцевальный зал не использовался ни для каких иных целей, но только для устроения балов, и потому пустовал все триста шестьдесят четыре дня в году; шторы на окнах были приспущены, и в зале всегда царил полумрак; старинные стулья с позолотой на высоких спинках сдвигались в дальний угол, а люстру покрывали чехлом. Но все же, наличие в доме зала считалось огромным преимуществом и компенсировало все то, что было достойно сожаления в таинственном прошлом семейства Бьюфортов.

Миссис Ачер, обожавшая представлять свои философские взгляды касательно современного общества в виде аксиом, однажды заявила:

«Мы все питаем слабость к простым людям».

И хотя фраза эта показалась чересчур дерзкой, она прочно укоренилась в сердцах многих влиятельных особ. Но Бьюфортов едва ли можно было назвать простыми людьми. Впрочем, кое-кто считал, что они «еще хуже». Миссис Бьюфорт принадлежала к одному из наиболее почитаемых в Америке семейств. Она, урожденная Реджина Даллас, писаная красавица из Южной Каролины, некогда прибыла в Нью-Йорк без цента за душой и была представлена обществу своей кузиной, бесшабашной Медорой Мэнсон, которая всегда поступала опрометчиво, преследуя при этом самые благие цели. Все выходцы из благородного рода Мэнсонов и Рашвортов имели (как говаривал мистер Силлертон Джэксон, неоднократно посещавший Тюильри) «право голоса» в нью-йоркском обществе. Но, по мнению многих, девица, выйдя замуж за Джулиуса Бьюфорта, потом долго расплачивалась за собственную глупость.

Весь вопрос заключался в том, кем был этот Бьюфорт на самом деле. Выдавал он себя за англичанина и был обходительным, красивым, гостеприимным и остроумным человеком. Но вот характер у него оставлял желать лучшего. Он прибыл в Америку с рекомендательным письмом от зятя старой миссис Мэнсон Мингот, английского банкира, и очень быстро стяжал себе сомнительную славу опасного донжуана. Он вел довольно беспутный образ жизни, и порой не стеснялся в выражениях. Прошлое его было покрыто сплошной тайной, и когда бедная Медора Мэнсон объявила о его помолвке со своей кузиной, ее чуть было не подняли на смех. Во всяком случае, это было расценено, как очередная глупость в нескончаемом списке опрометчивых поступков Медоры Мэнсон.