Век психологии: имена и судьбы

Личная жизнь Вирджинии сложилась драматично. В годы II мировой войны она сочеталась браком с Гордоном Роджерсом. Это была романтичная история военной любви с первого взгляда – они повстречались на вокзале, когда молодой солдат приехал в отпуск, и стремительно поженились, чтобы провести вместе всего несколько месяцев – до его последующего отъезда на фронт. Наступившая в результате беременность окончилась неудачно, причем настолько, что потребовала операции, навсегда лишившей Вирджинию надежды на материнство. Пытаясь компенсировать эту беду, она впоследствии удочерила двух девушек далеко не юного возраста. Они всю жизнь и составляли ее семью, поскольку настоящая семья так и не сложилась.

По возвращении Роджерса с войны, супруги обнаружили, что от их романтической влюбленности не осталось и следа. За годы, проведенные врозь, оба настолько изменились, что уже не находили никаких оснований для близости. В 1949 г. брак распался.

Пару лет спустя Вирджиния предприняла вторую попытку – вышла замуж за Нормана Сатира, чью фамилию носила до конца жизни. Но и этот брак (естественно, бездетный) оказался неудачным – через 6 лет супруги расстались. Новых попыток устроить личную жизнь, несмотря на неоднократно представлявшиеся, по ее словам, возможности, Вирджиния не предпринимала.

Скептики тут непременно поднимут вопрос о «сапожнике без сапог»: как же так – человек, признанный специалистом по семейным отношениям, сам оказался в этих отношениях несостоятельным? В ответ на этот вопрос, который впоследствии не раз явно или неявно поднимался, Сатир писала:

Если б тогда я знала то, что знаю сегодня, многое могло сложиться по-другому. Но тогда я этого еще не знала. Мы всегда умны задним умом, по зрелому размышлению. Однако зрелое размышление помогает в написании диссертаций, но не в жизни.

Бесхитростно и честно! Оскар Пагенкопф был бы доволен.

И далее:

Я часто думала: смогла бы я делать то, что делаю, будь я замужем. И я поняла – нет! Такова, наверное, моя судьба – мотаться по свету, помогая людям. У других людей – другая судьба.

Доверимся этой версии. Тем более что не так уж она и плоха в качестве оправдания для тех экспертов по семейным отношениям, чья собственная «семейная карта» больше похожа на историю болезни, чем на аттестат зрелости. Почему-то таких немало среди тех, кто берется помогать людям в решении их проблем. Наверное, чужие проблемы решаются легче…

Завершила свое формальное образование Сатир в Чикагском университете, точнее в Школе Администрирования Социальной Службы (School of Social Services Administration) при этом университете. Современным российским авторам так хочется видеть своего кумира психологом, что в ряде отечественных справочных изданий, «бумажных» и сетевых, ей приписана магистерская степень по психологии, якобы полученная в Чикагском университете в начале 40-х. На самом деле ученая степень магистра (по значимости немного не дотягивающая до нашей кандидатской) была присвоена ей в области социальной работы, а не психологии, причем не по окончании курса, который Сатир с трудом одолела за 3 года (после полугодового перерыва вследствие отчисления за неуспеваемость ей пришлось восстанавливаться снова), а лишь спустя 5 лет, которые ей понадобились для подготовки магистерских тезисов (по-нашему – диссертации).

В наши дни тысячи студентов-психологов изнывают над скучными монографиями, силясь освоить разнообразные научные концепции и понятия. Как выясняется, для того, чтобы сделать себе имя в «помогающей профессии», этого даже и не требуется. Достаточно просто заручиться хоть каким-то дипломом. Остальное зависит от личного энтузиазма и обаяния, умения нащупать чувствительные струнки человеческой души и виртуозно на них сыграть. Судя по многочисленным отзывам восторженных почитателей, всеми этими способностями Сатир обладала в исключительной мере, что со временем превратило ее в личность поистине харизматическую.