Век самопознания. Поиски бессознательного в искусстве и науке с начала XX века до наших дней

Это тесное сотрудничество позволило венской медицинской школе связывать знания о болезнях, получаемые у больничной койки, со знаниями, получаемыми в прозекторской, и использовать методично выявляемые связи для разработки рациональных, объективных методов изучения болезней и их точной диагностики. Все это способствовало выработке новых представлений о соотношении клинических данных с патологоанатомическими.

Рокитанский был последователем итальянского патологоанатома Морганьи, спорившего с Галеном. Морганьи доказывал, что клинические симптомы возникают из-за нарушения работы определенных органов. По мнению Морганьи, чтобы разобраться в болезни, нужно было найти ее источник[10]. Кроме того, Морганьи считал, что результаты вскрытий можно использовать для проверки гипотез, выдвигаемых в ходе клинических обследований. Он внедрил новый подход к медицинской терминологии, предполагающий, что болезнь следует называть по ее биологическому источнику, по возможности – по органу, в котором она возникает. Так получили собственные названия, например, аппендицит, рак легких, сердечная недостаточность и гастрит.

Рокитанский считал, что врач, прежде чем приступать к лечению, обязан диагностировать болезнь. Точные методы диагностики не должны базироваться исключительно на осмотре пациента и оценивании симптомов, потому что те могут быть связаны с поражениями разных частей одного органа и даже с принципиально разными заболеваниями. Но нельзя основывать диагностику и лишь на результатах патологоанатомических обследований. Патологоанатомические данные нужно по возможности совмещать с данными клинических обследований.

Шкода перенял научный подход Рокитанского и использовал его при обследовании пациентов. Как специалист по заболеваниям сердца и легких, он существенно доработал приемы и теоретические основы перкуссии и аускультации (выслушивания). С помощью изобретенного Лаэннеком стетоскопа Шкода изучал шумы и другие звуки, отслеживаемые при выслушивании сердца, и после смерти пациентов устанавливал связи этих звуков с выявляемыми Рокитанским при вскрытиях повреждениями сердечной мышцы и клапанов. Кроме того, чтобы лучше разобраться в физических основах звуков, издаваемых сердцем, Шкода проводил эксперименты на трупах. Он первым смог отделить нормальные звуки, вызываемые открыванием и закрыванием сердечных клапанов, от шумов, связанных с нарушениями в их работе. Это позволило Шкоде стать не только профессионалом выслушивания звуков сердца, но и выдающимся интерпретатором анатомического и патологического значения этих звуков и установить для аускультации стандарты, принятые и по сей день.

Так же тщательно Шкода подходил к обследованию легких. С помощью стетоскопа он прислушивался к дыханию пациентов, совмещая этот метод с приемами аускультации, которые разработал ранее другой венский врач, Леопольд Ауэнбруггер: постукивая по грудной клетке и обращая внимание на звуки, которые могут свидетельствовать об отеке. Точность диагнозов Шкоды принесла ему славу основателя современной клинической диагностики. “Благодаря Шкоде медицинская диагностика… достигла такого уровня достоверности, который нельзя было и вообразить”, – пишет Эрна Лески[11]. Большинство заболеваний, вызываемых повреждениями сердечных клапанов, и по сей день первоначально диагностируются при обследовании посредством выслушивания с помощью стетоскопа и интерпретации отмечаемых звуков на основе критериев, разработанных Шкодой.

Сотрудничая со Шкодой, Рокитанский достиг зенита своей славы. В 1849 году началась публикация его главного труда – трехтомного “Учебника патологической анатомии”, первого полноценного учебника по этому предмету. Здесь Рокитанский подчеркивал, что разобраться в уже развившейся болезни и найти средства для ее излечения можно лишь посредством изучения ее происхождения и естественных причин.

Эти достижения привели к небывалому притоку на медицинский факультет Венского университета иностранных студентов. Особенно много среди них было американцев: их привлекала не только репутация факультета, но и доступность трупов для патологоанатомических исследований. В то время в США качество медицинского образования было невысоким, а возможности практики ограничены. Паломничеству способствовало и то, что Рокитанский возглавлял медицинский факультет в период, когда строилась Рингштрассе и шли другие преобразования, сделавшие Вену одним из красивейших городов Европы.

Историки философии Аллан Яник и Стивен Тулмин утверждают, что США во многом обязаны нынешним лидерством в области медицинских наук тысячам американских студентов-медиков, учившихся в Вене. Среди них были и основатели американской университетской медицины Уильям Ослер, Уильям Холстед и Харви Кушинг.